«…двое нищих пришли в разное время к монастырю просить пропитания, (один )пришел вечером, когда монахи постились, и не получил никакой еды, (другой) пришел вовремя, когда монахи обедали, поэтому получил вдоволь; (нищий) который ничего не получил, очень разгневался и сказал: "Как бы я хотел отрубить головы всем этим монахам и увидеть, как они валятся на землю!"; вскоре после того, как (он) произнес эти слова, лежал на краю дороги, проехала повозка, и одно колесо отрезало (ему) голову; получивший еды вдоволь, был очень счастлив; испытывая благодарность к монахам, (он) сказал: "Как бы я хотел поднести этим монахам божественный нектар!", затем (он) отправился в рощу, где и провел остаток дня, солнце село, но за все это время тень от дерева не ушла (от него); тогда же местные жители искали кого-нибудь, обладающего особыми качествами, чтобы (он) стал новым царем, увидев (нищего) все время магически прикрытого тенью от дерева, (они) попросили (его) быть (их) вождем.»
Из «Историй»
Я бейрутским немерянным синим чернильным языческим облаком
как тот нищий, которому за слова наутро взяло и отрезало голову,
бесконтрольным шариатом некрещеной кавказской раскольной, как копты, души
все беру твою руку, и прошу расскажи, расскажи, расскажи, расскажи:
расскажи мне о том, как мы все с безначальных эпох плутаем во времени,
и все те же воскурения привычек нашего далеко не самого важного измерения -
похоти, денег, славы, еды, сна, злобы, зависти, неведенья, гордости,
и как нам в эпоху упадка закона трудно бывает удержаться от маленькой подлости;
расскажи, как мне ритм сломать, сломать канон и сломать те размеры все,
достучаться до истины внутри себя на пути к себе с собой в праведной ненависти,
объяснить вроде бы внешне привлекательный гедонизм синим жасминовым состраданием,
и, как римский Mucius Scaevola (Муций Сцевола), руку безмолвно сжечь этрусским пламенем;
почему из-за всегдашнего с детства бессилия вечных талмудов книг нашей памяти
мы так же с детских лет не можем и часто отказываемся разбить сердце искажающей жалости,
и только внезапно в момент очаяния и отдалённости одним неброским отражением истины
вдруг внезапно с плаката «Ferre» Учитель возьмет и посмотрит на нас укоризненно;
объясни, объясни мне, пожалуйста, кам нам жить в этой данной нам плоскости,
как с годами быть наших миллениумов линейной ярко слепящей фронтальной жесткости,
как сейчас, в наше время остановить поток потоков сознанья стереотипной предвзятости,
взглядом снять с дерева прибежища и суметь тут же повесить обратно плод святости;
покажи нам, пожалуйста, кхадома-сан(1), наконец, синхронизацию с нашей таковостью,
сопрягая всё в одно, одно во всё, через отрицание объясни непонятные сжатости,
и архатов всех, и шраваков, и будд-носорогов три колесницы увидив праздными,
мы тогда бросим их и спокойно уйдём с тобой не-дорогой дорогой светлой алмазною...
. . .
МАСАМ ДЖЁД МЕД ЩЕ РАБ ПА РОЛ ЧИН, МА КЕ МА ГАГ НАМ КИ НГОБО НИД СО СОР, РАНГ РИК ЕЩЕ ЧЁД ЮЛ ПА ДУЙ СУМ, ГЕЛ БИ ЮМ ЛА ЧАГ ЦЕЛ ЧАГ ЦЕЛ ЛО.
Примечание.(1) В тантрической практике Ваджраяны - женщина-лама, получившая ванг-чаще называется синонимичным тибетским термином «кхадома», или обладающая признаками дакини при рождении, иногда в монашестве, иногда в миру. Так как по представлению буддистов и индуистов женское начало всегда порождает мужское, практикующими считается, что без поддержки дакинь - женщин-Будд - невозможно добиться реализаций собственной практики или же она может быть, к сожалению, крайне медленной и затруднительной.