Они занимались любовью на рельсах,
Любили, обнявшись, гулять под обстрелом.
Они танцевали на тонущем судне
И спали на электрических стульях…
Но слышали: где-то закат песней пелся,
А там прыгал дождь непослушным пострелом,
Лишь пламя сверкало в сердцах всё подспудней,
Гасимое шумом разнузданных улиц.
Он больше не плыл по изгибам мелодий,
Взрывавшим глубины её подсознанья.
Она больше не замечала, как бродят
За строками книг его правдоисканья.
Но нити из звёздного хрусталя
Держали прочнее земных оков.
За искрами тающих жизней Земля
Не скрыла глаза вездесущих богов.
Они шлялись вместе по кольцам Сатурна
И пили с богами, а рай был им ложем.
Они состязались в стремленье к искусству,
В любви и свободе, в паденьях и взлётах…
Её снам и мыслям он стал только урной,
И он, если вдуматься, видел в ней то же.
В сокровищнице волшебства стало пусто,
И смысла не стало топиться в заботах.
Подспудные чувства сокрыв друг от друга,
От собственных душ, от богов и Вселенной,
Они бытие ограничили кругом,
Где принцип им виделся правдой нетленной.
Они разошлись – бескорыстно и смело,
Шутя, галереями вер и концепций.
На первом суку ей повеситься мнилось,
Ему же – повиснуть на первой же суке.
При встрече их глаз странной птицей двутелой,
Просившей, но недопросившейся хлебца,
В стекло глаз друг друга их души всё бились,
Но резались вмиг о фальшивые звуки.
От этих дверей не придумано кода,
Но там, где закат с мишурой шпагу скрестит,
Любовь – это высшая степень свободы.
Вершина путей, где они будут вместе.