Он очнулся в палатке, пропитанной йодом и стоном.
Жив! И может – с ногой,
ведь – навыворот душу! – болит.
Сквозь ресницы он видит:
склонилась сестричка с уколом
и слезу уронила, и шёпот молитвой кружит.
Боль стихает, но словно
фугасом сминается разум!
Словно кадры в обрывках кино, возвращается бой.
Взвод ушёл в небеса,
не отдав высоту без приказа,
перемолот – он всё же
держался!–
пока был живой…
Он забылся в палатке под эхо далёких разрывов.
Жив – и даже с ногой – но другою уже под землёй.
Камуфляжем легла на щеках от солёных размывов
тушь девчонки, ведущей со смертью отчаянный бой!
Ты, сестричка, не плачь,
не кропи обагрившейся марли.
Он освоит протез и
на танец тебя пригласит.
За таких вот, как ты, в бой идут настоящие парни,
вам таких же детей
для войны
нарожать предстоит.