– О чем ты думаешь, не знаю... –
я говорил
в тот день святой... –
Ужели ты о божьем рае
всерьез мечтаешь, ангел мой!
Ужели ты и вправду веришь,
ведь на Земле – Двадцатый век!..
Ты отвечала: – Не поверишь,
но слеп и беден человек!
Он слеп от злобы и корысти,
он от безбожья дважды слеп!
Куда ни глянь – одни «артисты»,
их «шоу» – ад для нас, для всех.
«Артисты» эти обирают
до самой нитки всех людей,
Друг друга просто «убирают».
При этом всех они бедней!
Бедней душой «артисты» эти,
хотя «лимоны» – на счетах!
«Лимоны» душу не согреют,
но лишь усилят смерти страх.
Усилят – верь мне!
Хоть не сразу,
но превратят всю жизнь их в ад
и этим адом, как болезнью,
еще их близких заразят...
– Ну – всё! Заканчивай, «философ»,
любовь-красавица моя!
От слов твоих прекрасный остров
чувств наших тонет! – молвил я.
И бесконечно теплым взглядом
вдохнула жизнь ты в меня!
Казалось, ожило то пламя,
которым были ты и я...
Но ты промолвила:
– Мой милый!
Не долог сон любви земной.
Но коль придет святого милость,
познаешь вкус Любви Иной!
Откроешь дверь души пред нею,
Сначала – малость, а затем,
Предавшись Богу без остатка,
Откроешь настежь, насовсем!..