Ты помнишь, что было в том дне-сне?
Что ты писал, короткими фразами обходясь?
Как стол под бумагой дрожал и трясся...
То было на самом деле –
Между вдохом и выдохом прошла неделя...
С лисой на плече, с пистолетом
в души глубине,
Замкнулся на открытом ключе.
Вы хотели добра и мира?
Значит болеть в войне!
Очнулся на самом дне,
в огне.
Пошел сквозь стены,
на запах сворачивая к воде.
Так далеко отпустил своё сердце,
что вырвалось – быть беде,
везде.
Оно разошлось, расстучалось малость,
Распалась аорта, такая жалость –
Открыло свой собственый рот.
Остаточное напряженье. Цейтнот.
Беги теперь, ищи куда сердце катится,
Кого любит, на кого смертью скалится.
Дыру в груди запахни, подыми ворот,
В каждом следе сердечных дел ворох;
Размеренным стуком оккупировал город;
Повинен за каждый шорох.
Перед клювами птиц затвором щёлкаешь,
бьёшь, допрашиваешь, кровь пьёшь –
они сердце уволокли?
Птицы не разговаривают с теми, ты знаешь,
кто руками способен коснуться земли.
Сердце твоё болеет, болит;
под крылом у птиц спит-стучит.
Ты уходи, не торчи
тут на площади,
птиц не зли,
тоже спи...