Что любви в оправданье останется, кроме сожженья?
Что на пике страданья останется, кроме движенья
По спирали. Уход. Но зажатое в плоскость пространство
Как по кругу вернёт той зимы голубое убранство.
Что останется после любви? Так велико-ничтожна
Территория выжженных троп… Охватить невозможно…
Лишь наложится пластырем долгое-долгое «после»,
И сквозь время опять полоснёт, словно скальпель: «Срослось ли?»
Территория выжженных троп зарастает травою.
Снова солнце встаёт и лучи его над головою.
И росинка в траве, испаряясь на солнце, смеётся…
Всё меняется после любви. Но любовь остаётся.