Удлиненные тела, лепестками магнолии – лица.
Из нищеты постыдной, наркотической дряни
Не подняться, не выползти. Легче – напиться.
Скорлупа ещё крепкая. Пиши, Модильяни!
Лёгкие - ополовинены, сердце – кровью набухшее,
Вместе с красками так легко растворить свою душу.
Последний мазок выстрелом – последний акцент,
А дальше – сон, забытье, гашиш и абсент.
Руки – стебли, глаза к вискам – овальнее, длиннее.
Миндалями ли обернутся, маслинами ли,
Бутонами ли тюльпанов, нежными, длинными
Под кистью итальянца, француза, еврея?
И самое страшное видится – непорочная чистота
Ускользающего, невинного, нетронутого холста.
Но ту, что любила, ты быстро дождешься за гранью.
Каждый штрих твой теперь бесценен. Живи, Модильяни!