В белом зале маэстро Зима
Репетировал новую вьюгу.
И звучали в заснеженной фуге
Ветра резкие полутона.
И, как рампа, светила луна,
Серебрила кулис белоснежье.
А маэстро был строг, и как прежде,
Он выкладывал душу до дна.
Оголенные гнулись кусты,
И в овациях бились афиши.
Лишь чердачные окна на крышах
Жили в царстве глухой пустоты.