Я не люблю материальных таен и недосказанности. Все действия должны быть описаны сразу и логично. Факты. Читатель должен задумываться лишь над глобальной составляющей книги. А если за всем нет ничего нового и большого, лишь суета и мелочевка – то нахер писать. Бытового экшна и в жизни хватает.
Один человек, являвшийся кумиром моего подростничества сказал, что не хочет увидеть конец света, т.к. хочет увидеть своих внуков… этот человек мне больше не авторитет. Этот человек мне больше – «попса».
Разделение людей на родных и чужих – это уже преступление.
Если ****ец – то полный и всем.
А общее счастье недостижимо, поэтому я за конец света.
Часть 1. В педском монастыре.
1. Знакомство с Келей.
Кто такой Келя? Он наш главный персонаж. Келе было 19 лет. Жил он в Педском монастыре. В монастыре он носил церковный сан подована. Белокурый, стройный, с небольшим мамоном, карими глазами, в очках.. со стандартным членом и приятной задницей. Нормальный такой подован Келя. В Педский (название монастыря произошло от 2-х всем понятных слов) монастырь он пошел по примеру своей старшей сестры. Ей там понравилось… правда теперь она живет иной светской жизнью, в городе с мужем и больше она - никак не монахиня… Но как говаривала она брату: «Года четыре там пожить – это в самый раз..а птом НАХУЙ оттуда…».
Келю в монастыре очень любили. И сан подована он получил за свои таланты.
Талант первый: Келя всегда был в отличном настроении, отвечая легкостью на любые невзгоды и требования (Улыбка была вызвана легким идиотизмом полученным после неудачной кастрации его любимого хряка Михаила).
Талант второй: Келя успевал делать все. Делал хорошо и много. Себе и остальным. Помогая ближним и охуенно дальним (В детстве он вообще ничерта не делал, только свиней кастрировал – потому такое желание работать. Труд - пока что для него - экзотика).
Талант третий: Келя не осуждал никого. Имея мнение о каждом он не высказывал его. И всем был братом. (Один раз он наябедничал на сестру, после чего она всем рассказала, что у Кели нет члена – с тех пор Келя всех любит).
Талант четвертый: Келе ничего не было нужно. Вернее нужно – но уж точно не в этом сраном монастыре. И он знал, как добиться своих целей. Но в монастыре – ему ничегошеньки не надо. А не имеющий мотива – это сгусток позитива…(а тут я не знаю чем это пояснить).
Талант пятый: Келя был офигенским сутенером. Он доставлял «сексмясо» всем и всегда. Почти бесплатно из города… И никогда не пользовался сексмясом сам. Монахи уважительно так и называли его - «сутенер»… но это так, из благодарности. (Келя обладал особым запахом – неуловимым для сознания, но возбуждающе действовал на подсознательное, зомбируя всех и вся, потому ему кабаны и давались).
Так шо про Келю вы прознали. Перейдем к монахам и местной иерархии…
2. Об администрации.
Тут все просто. В монастыре жило примерно 60 человек. 10 – руководящие саны и полсотни – смертные молящиеся. Подован был промежуточным званием, но в сущности ничего не давал его носителю, кроме лишних обязанностей, а как говаривал первосвященник монастыря Удав – Волк «Кто много делает, тот много получает ****ы». Так шо Келе было заебись.
Удав – Волк был монахом матерым. Родился он по легенде от Советского шпиона и декадансной гламурной поэтессы. Шпиона соответственно никто не видел, а от мамы Удав – Волк в отрочестве смылся в Москву и в поезде по – детски радовался, что никогда больше не будет читать/слушать поэзии. Ну, а так как в Библии нет рифм – Удав – Волк решил, что это его призвание, ****еть о недоказуемом (видать это было от отца). И пройдя карьеру депутата и клоуна дошел до монашества… а там, фольсифицировав мироточение на своей простыне, после экспириенса – пьянки с культоргом цирка Аней Колодцевой – убедил всех, что он посланец Божий…
Удаву – Волку подчинялось три священника и шестеро зам. священника. Их имена: (первосвященники) Тимофей Рублев, Колечко Иностранный, Куропатин – забавный, (замы)… а все равно не запомните…да и говорить о них нечего.
Удав – Волк был развратен и скуп на слова. Иной раз у него спросят:
- Батюшка, вам икры черной или красной подавать?
На что он рычал «Суки, пост..» потом шипел «Я Симпсонов смотрю» и замолкал до конца вечера (вообще он за фигурой следил, потому ел мало). А икру доедали его замы. Эти три прожорливые твари ели все, потому в монастыре давно не было обоев. По четвергам в монастыре устраивали боксерские поединки. Причем проигравшие мало того, что залечивали синяки и ссадины, так еще и делали работу за победителей. Били всегда одних и тех же, потому все знали свои обязанности. Идеальная иерархия. Раз в пару недель Келя привозил в монастырь баб. Привозить он их стал потому, что из за своего редкого секс запаха к нему на исповедь стали приходить монахи. Все больше и чаще. Потом стали домогаться. Келя все правильно понял и для острастки жаждущих его плоти – привез партию баб. Бабы для небритых монахов все же лучше Кели. От него и отстали. Так и жили…
3. Солдат с гармошкой.
Во дворе за зданием с кельями стоял колодец. Сухой и вонючий. Говорят, воды там уже лет двести не было… хотя когда то вода была. Хотя монахи особо не горевали. Удав – Волк давно провел водопровод к монастырю. И никто на колодец внимания не обращал. Но это так к слову. А за колодцем была огроменная каменная насыпь, уходящая в крутой обрыв над океаном.
Вот так и жили. С одной стороны город с бабами и прочими, с другой – вонючий колодец с обрывом.
Бывало в монастырь приходили странствующие. Побудут месяц, поработают, помолятся да опять в дорогу. Бывало из монастыря уходили бывалые монахи.. Когда как. Так в монастыре появился солдат с гармошкой.
Было раннее утро. Все спали. Все. А тут как раздастся звук гармошки на всю площадь монастыря. Да так настойчиво. Так мощно. «Имел бы я златые горы» разливалось от дерева к дереву, от стены к стене, от обрыва к забору. Играла настоящая народная музыка. Монахи вывалились из келий.
В тени от стены, сидя на краю колодца сидел солдат в солдатской форме. Солдат играл на гармошке. Зычно держа папиросу в уголке рта. Пожилой, невысокий, мощный, лысый, с голубыми глазами. Когда закончилась песня солдат отпил из фляжки. И проорал «Маруся» да начал играть следующую песню. Монахи как один бросились в пляс. Скидывая рясы да шапки. Молотя заскорузлыми телами, будто выходя из спячки. Так и танцевали до обеда. Стаптывая ботинки. Отдавшись во власть ритма Народных корней.
На пятой песне солдат протянул Келе листок с текстом. Келя начал петь. «Стелется тут и вьется» орал юный подован, приплясывая со всеми. И так чисто у них выходило, будто вместе годы занимаются в народном хоре. Это было самым радостным моментом в жизни Кели со времен кастрации хряка Михаила. Листов с текстами было много. Музыка струилась, сшибая умы в массовое бессознательное.
Потом был обед.
В трапезной подавали икру. Красное на черном. Икру запивали Белым русским. Изрядно откушав всего, чего было солдат с гармошкой рассказал, что пришел с Камчатки. Что хочет стать монахом как и все, молиться Богу да играть музыку. Новость эта понравилась всем. Все лучше, чем то, что было до того. Особо радовался Келя.
Весь вечер монахи плясали. Весь вечер Келя пел. Весь вечер солдат с гармошкой играл. Весь вечер Волк – Удав блевал в колодец, в который впервые за 200 лет попала влага… Удав - Волк ненавидел стихи. Как и свое безотцовское детство. Он ненавидел солдата с гармошкой.
4. Бой.
Песни и пляски. Танцульки и песенки. Так продолжалось весь следующий день. Уставшие монахи уползали спать в келии, а на смену им из келий выползали отдохнувшие, чтобы продолжить пение. Только три человека никуда не уходили. Солдат с гармошкой, подован Келя и Волк – Удав блюющий третьи сутки.
Волк – Удав устал и крикнул: «а ну все на бой».
Монахи послушались первосвященника.
Организовав в центре монастырской площади круг все стали ждать. Удав объявил двух бойцов:
- На бой выходит солдат с гармошкой против Тимофея Рублева. Рублев был худоват и в жизни никого не обидел, потому выйдя в круг издал странный утробный звук, окрасив штаны в сюрреалистические психоделические цвета и убежал к колодцу. У колодца разделся и бросил в него испорченные штаны.
Удав – Волк помялся, да продолжил:
- На бой выходит солдат с гармошкой против Колечко иностранного.
Бойцы вышли в центр круга. Солдат достал из штанов фляжку, отпил глоток и дыхнул в лицо колечко. Колечко младенчески заулыбался, схватил фляжку и убежал, на ходу глотая ее содержимое. Убежал он недалеко. Уже у колодца ему пришлось справить малую нужду.
Удав – Волк похлопал глазами, да сказал:
- На бой выходит солдат с гармошкой против Куропатина забавного.
Забавный был с хитрющими бегающими глазками. Вышел в центр круга и стал в бойцовскую стойку. Солдат с гармошкой достал из за пазухи серебряные монеты и бросил их к ногам забавного. На монетах были выбиты голые малолетние бабы. Тот поднял их все и убег из монастыря с криком «На херу я вас всех теперь видал». Правда у колодца разделся и отононировал в него. А после смылся в город.
Удав – волк прошептал:
- На бой выходит солдат с гармошкой против подована Кели.
Келя вышел в круг и подмигнул солдату…
- а давай нашу, служивый..
Над монастырем начал свое победоносное шествие «Брянский край…»
5. Заговор.
Не верьте, что кто то смог отказаться от физиологии. От нее нельзя отказаться, ее можно лишь чем нибудь заглушить. Поверьте танцами под народные песни желание потрахаться не заглушишь. Келя пел вместо того, чтобы привезти монахам из города баб. Келю тоже особо не трахнешь. За него заступится содат. Удав – Волк позвал всех на ужин.
Все согласились.
Подавали яйца. Крутые и сырые. Потом играли в пасху, проверяя, что прочнее – яйца или яички в штанах монахов. Суть не в этом.
Удав – Волк встал и сказал:
- Солдат с гармошкой, спасибо за музыку… но там, где ты играешь – солнечно, и во время танцев многим монахам напекает голову. Не мог бы ты играть в тени…. Скажем у колодца. Тем более на его край можно сесть…
- Да там же воняет как не знаю где – удивился солдат…
- А мы тебе дадим водочки беленькай да русской, выпьешь, и забудешь про запах…
- Ну тогда посмотрим….
На том и порешили…
Солдат в после ужина выпил 7 бутылок водочки беленькай да русской и был в особенном ударе. Пальцы бегали по клавишам как мыши по дому без хозяев. Как Форрест Гамп по Америке, как Буратино по углям… углями по углям… вот так бегали пальцы солдата с гармошкой по клавишам.
И так всю ночь.
На рассвете Келя затянул «Зорьку алую».. пел душевно и чисто. Так, что все городские бабы, собравшиеся у забора монастыря ревели как дуры. Дуры ревели как дуры. И на строке «Ты любовь моя долгожданная, не покинь меня, не покинь меня, не по…»
Удав – Волк заорал:
- подкинь!!!! Сууууукааааа!!!! И с яростью задрал ступни солдата с гармошкой вверх. В руках солдата с гармошкой была гармошка… он не мог выпустить ее из рук и прервать такую песню. Потеряв равновесие солдат перевалился за стенку колодца… и упал вниз… летел он почти минуту… в полете закончив начатую мелодию до конца… Монахи довольно смотрели на черную впадину колодца. Келя открыл рот после финальной фразы песни. Он замолчал. Навсегда для этого мира.
Солдат падал почти минуту, сбивая локти о каменные стены колодца, стирая пальцы и кожу лица… он не мог защитить лицо - Он должен был доиграть песню.
Шлепнувшись на дно солдат приземлился грудью на гармонь и разорвал ее надвое. Его медленно стала поглощать черная масса. Будто живая, поднималась над ним, хватая за шиворот и таща вниз. Проникая в рот…дальше. Заполняя желудок и легкие. Склеивая глаза и уши… Руки тщетно рвались вверх, пытаясь уцепиться за камень или выступ в стене… Изо рта солдата вырывались пузыри… он кашлял черной пеной… извиваясь на дне… он искал дверь…выход из колодца… его не было… или он был закрыт для него… На последнем издыхании солдат крикнул «…только музыка спасет…» и замолк навеки для этого мира. Солдат задохнулся. Солдат умер без кислорода. Скрюченные пальцы музыканта поглотила черная липкая вонючая жижа. Солдат умер. Больше некому играть для нас всех.
6. Черти
Келя больше не разговаривал. Жгущая и мощная ненависть к монастырю и всему живому таилась, множилась и заполоняла юный рассудок.
Удав – Волк видел и чувствовал изменения в Келе. Понимал, что сделал зло… но на то он и первосвященник, чтобы ошибаться больше остальных.
Утром после смерти солдата с гармошкой Келя не пришел завтракать… потом обедать.
Вечером Удав – Волк пришел в келью Кели и сев на нары начал излагать:
- Молчи… это правильно… не ешь – я это все понимаю… знаешь что.. сходи в город, развейся…выпей… напейся… пойми, что должен жить хотя бы ради солдата с гармошкой… я думаю, тебе лучше продолжить его дело… и Удав – Волк достал из за пазухи флейту…
…
Ночью Келя ушел в город. Темно и страшно. Пустые улицы обшарпанного района. Келя купил в ларьке портвейну и тихо пил в парке. Келя плакал… Он не заметил как к нему подошло 7 баб. Младшей было 15, старшей – 51. Бабы хотели Келю (чертов запах). Келя поднял голову и лишь тихонько кивнул им. Встал и пошел в монастырь. Бабы поняли кивок правильно и пошли за ним…
…
Всю ночь монахи усмиряли свои инстинкты набивая души похотью и неистовством. Прямо на улице… Все со всеми… по очереди… кто как… 50 монахов и 7 баб… Бабам было ой как хорошо, ой как сладко. Монахам было отлично и просто… Всю ночь… во дворе лежали порванные бабьи шмотки и сломанные кресты…. Рассвет..
… Рассвет. Монахи стоят шеренгой и машут уходящим бабам.. бабы тупо лыбятся и машут в ответ…
Внезапна Колечко иностранный заорал:
- Колодец!
Монахи обернулись и увидели рыжее метровое существо с копытами и рогами выползающее из колодца. Существо встало на землю, огляделось и со скоростью беременной кошки помчалось к обрыву… прыгнуло за него и исчезло из виду…
- прямо в море скакнуло - процаркал Тимофей Рублев.
Да уж… весело… монахи обошли колодец пытались посмотреть внутрь – нихрена не видно.
Поохав и осветив колодец святой водой – разошлись. К завтраку из колодца вылез еще один черт. Его увидал Удав – Волк, погнался за ним… но черт ловко пересигнул через обрыв и улетел в море.
…
К вечеру выскочило и спрыгнуло с обрыва семь чертей…
…
7. О дне
Всегда особенно неуютно доходить до дна.
Не важно, в каком состоянии. Трезвым.. особенно – пьяным. Это всегда страшно. Когды ты открываешь окно балкона а в глотке стонет вопль… а в глазах ОНА. У кого не было ее – того рокового испытания – тот не знает цены очищения. Дно очищает. Непонятным образом, известной только самой себе – формулой, врачуя самоуверенную душу. Даря ей вновь ощущение гибкости и слабости – а значит даря возможность нового развития. А ты такой звонишь ЕЙ поздно и пьяным да орешь с друзьями под гитару песню о любви. Ничто не может заменить дно. Но вот одна проблема – из него не вылезти целиком… тебя всегды будет тянуть назад: однажды сорвав устоявшееся положение вещей в душевном укладе – назад все не поставить. Это как мускатный трип – только ты, твои мысли громко вопящие о главном. Внося ясность в имеющуюся систему ценностей, накреняя ее иным неведомым углом. Так и дно, ощутив его вкус… притягательность ранимости… свободу слабости – более никогда не примеришь сухого человеческого маскарада. Дно…………………………………………………………………
8. Святая Света и два ее мужчины
Был вечер. Келя сидел на нарах кельи. Келя смотрел в себя. Холодно. Все тряслось и переживало. Сухость во рту. Мешки под глазами. Ничего уже не изменить.
На лице Кели нарисовалась улыбка ребенка - идиота… плавно меняясь до гримасного оскала покойника - намокая от слез и горя.
Горе нельзя пережевать… оно как тертый мускатный орех – нужно проглотить и зажмуриться… и притвориться хоть на несколько часов целым и живым… а потом, окончательно устав - пропасть без остатка, меняя злую обыденность непрекращающимся томным сном …повторяющимся кошмаром из детства…
… Сто лет назад в монастыре появилась Света. Просто утром открыли зал монастырской церкви – а внутри была она, сидела и молилась. Вся в красном. Она оплакивала своего погибшего мужа и любовника. Любя обоих она не могла их поделить и выбрать одного. Вместо этого Света рассказала о любовнике мужу.. а любовнику сказала, что муж ее бьет. Через час, со шпагами в руках они лежали в пыли и крови. Они убили друг друга.
Света не знала почему так поступила. Света была женщиной.
В монастыре она не стала ни с кем разговаривать. Только с первосвященником, попросив его оставить ее в церкви на ночь. Просьба женщины…
На следующее утро в церкви обнаружили ее повешенное тело. У ног стояла статуя. С ликом Светы…в образе божьей матери. Статую поставили на видное место в церкви. Все одно лучше, чем вымазанный воском унитаз..… Так вот - скоро статуя стала чудить. Приходя в церковь люди проходили мимо нее…и им становилось теплее… Статуя лечила. Статуя несла свет и спасение слабым… еще бы…
И скоро стала святыней.
Однажды к ней пришли двое: нищий и богач. Один был от рождения нем, второй - никогда ничего не слышал. Оба жаждали выздоровления… чуда от статуи.
Подойдя к ней им мало было просто коснуться ее… они захотели взять ее в руки. Завладеть совершенством. Рук было много. Тем более таких грязных. Калеки не выпускали из черных пальцев статую… тянули хрупкую женщину… уже ощущая ее в качестве собственности и она треснула.. она раскрошилась… целой осталась лишь голова в белом платке…
… В осколках Светы лежал свиток с текстом…
Древний и настоящий….он всегда был в ней…
…. Первосвященник не знал арамейского… но знал, что это арамейский…
Возможно свиток из пустыни… возможно, свиток написанный ИМ… евангелие от Христа…
Послали за ученым в Рим. За тем, кто заберет свиток и переведет текст…
По монастырю и округе поползли слухи…
Через неделю из Рима в монастырь приехал Певнев. Высокий и растрепанный. Сразу направился в комнату первосвященника. Кроме первосвященника в комнате был Ник. Ник штопал рясу святейшего и слышал весь разговор.
Суть речи Певнева была в том, что нельзя оставлять свиток … тем более если он написан Христом. Если речь в тексте «за церковь» - это ничего не изменит для ватикана. Если же «против церкви» - придет конец всему, их удобной жизни. Свиток решено было сжечь на рассвете.
Ник все слышал.
Ночью он попытался пробраться в комнату Певнева и спасти текст. Он открыл дверь дубликатом ключа и на цыпочках прошел в спальню. На тумбочке стояла статуэтка кенгуренка. На статуэтке лежал свиток. Было тихо. Видимо Певнев спал. Ник взял свиток… и свет погас для него…
Очнулся Ник привязанным к деревянному столбу. Руки были вместе связаны за спиной. В ладонях лежал свиток.
У ног начали складывать хворост. Вокруг было много народу. Говорил Певнев. Говорил и показывал на связанного Ника.
- В этом человеке бесы. Он помечен дьяволом. Он – зло. Только зло могло уничтожить текст написанный рукой Христа. Он лишил всех нас ЕГО голоса. Он лишил нас ЕГО глаз и Помыслов. Он лишил нас надежды…
Я не знаю, как помочь этому одержимому. Но я знаю, как спасти его душу. Огонь знает.
Певнев зажег свечу и трепетно, будто спасая самое дорогое, прикрыв ладонью красный огонек от ветра, опустил ее к веткам.
Ник горел. Безмолвно и гордо. Посреди серого народа. Только одно позволяло ему не кричать от боли, не рассказать людям ВСЕЙ правды перед смертью - Свиток в ладони. Как можно более долго Ник укрывал его музыкальными пальцами от пламени. После, когда загорелась одежда, когда обгорали волосы. Когда Ник задыхался от дыма. Харкая и плача. Когда лопнули его глаза – он все еще спасал свиток от огня, пытаясь остудить его, выливая на него свою кровь. Бурый, обугленный, покрытый огнем Ник жил. Он был в сознании. Он не мог видеть, легкие разрывались вдыхая клубы расколенного газа. Свиток сохранял ему жизнь. С пальцев сошла кожа. Сухожилия перегорели и костяшки ладоней рассыпались… И Свиток упал. Ник умер.
Ник был – прадедом Кели.
А совсем рядом в церкви в собственных осколках собственного тела лежала голова статуи. Голова Светы. Из пустых глаз шла настоящая кровь. Она оплакивала своего мужчину… уже не понимая – какого именно.
9. Келя уходит…
Ночью Келя, изможденный и беспокойный спал, вертясь на нарах. В голове звучали звуки, в голове звучала музыка. Эти грустные голубые глаза. Это выражение лица задыхающегося солдата с гармошкой… и вдруг его голос: «Келя, забери меня… скорее.. я не могу здесь…»
И снова – ЕГО конвульсивные движения… тело, которое ищет выход. И боль… сила с которой борются за жизнь.
«…Неужели это все? неужели я весь без остатка отдам себя им.. ничего не оставив себе? Осушу душу, приму всю черноту этого мира, ради спасения чего то? Сам не знаю чего…»
Откуда эти слова? Бред управлял разумом Кели. Бред, усталость, злоба, обреченность, стыд… весь этот бред…
Качаясь Келя встал с нар, подошел к ведерку и умылся. Зажег лучину и начал рыться в мешке. В мешке он не нашел то, что искал и пошел искать в монастырский сарай….
… Келя привязал конец веревки к дереву у колодца. Другой бросил в сам колодец. Зажег факел и начал спускаться. Диаметром около метра колодец смердел посмотрев вниз Келя не разобрал дна, лишь понимал, что оно есть. Ниже и ниже, упираясь ногами в стены. Метр за метром. За телом солдата с гармошкой. Чтобы похоронить его… нога почувствовала влагу.. вот и дно. На стенах Келя увидел кровавые отметины… от содранных пальцев солдата. Келя набрал воздуха и нырнул…
Больше таким какой он есть Келя не вынырнул…
…
когда в глазах нелепая печаль, как извинение за брошенное в бездну
Я ухожу за струнами в рояль, я ухожу за звуками в оркестр.
я открываю самый толстый вход с широким списком брошенных и сбитых
Стою у зеркала - смотрю в дырявый рот. который съесть пытался жизни сито.
включилась мгла - под нею пятьдесят последних строк прощания с женою
я остаюсь меня ведь здесь хотят - но только вот покрыть той самой мглою
сопротивленья - это их удел, плетусь я молча к плахе и стяжаньям
Зеленый взгляд покрыл посмертный мел. нет в коже чувств от пут и прикасаний.
мой ясный принц. мой маленький восторг. запомни цену искренней дороги.
в окне несут меня же в желтый морг, где пульс и сердце к жизни слишком строги.
и гонят прочь и песни по годам. и шов алеет на черни запястья.
чтоб быть живым иду я на распятье. а прав ли я что отдал жизнь мечтам...
Часть 2. ПРИБой
1.
Убийца с карими глазами снимает кожу с мертвеца…
Это первое, что увидел Келя, когда очнулся. Все болело. В горле стоял вкус грязи. На кончиках пальцев была сбита кожа. Одного башмака не было.
А что кругом? Пустыня. Яркое солнце. Тепло. Метрах в 20 палатка, сбитая из шкур и костей. Костер, вертел. Убийца начал насаживать кусок мяса на жердь, чтобы поджарить. Чтобы съесть человеческое мясо. Так и должно быть – охотник должен съесть жертву.
Келя встал… качнулся, но устоял. Отряхнулся и подошел.
- Келя – громко произнес он и показал убийце ладони.
Вместо ответа убийца пристально посмотрел в глаза юноши.
- Я подойду?
Нет ответа.
Келя сел возле костра и начал рассматривать труп. Кожа осталась лишь на голове, кистях и пятках. Желудок и кишечник валялись метрах в 20. По внутренностям лазили скорпионы. Убийца повернул мясо над костром. В костре не было дров: горела одежда убитого. Свитер и брюки. Труп был с усами. Средних лет…
- За что ты его убил?
На этот раз убийца ответил: «я хочу вернуться домой.»
– а мне все равно… Хочу ли я вернуться? Только не туда…– Келя мыслил вслух, не понимая этого… лишь увидев кривую улыбку убийцы он замолчал.
- Келя, ты потом все поймешь… хотя может быть поздно. Поешь, еды в этих местах очень мало. Ближе к вечеру я расскажу тебе, что это за место. Ешь.
Келя взял пораненными пальцами мясо. Печень. Келя укусил. Начал жевать. Он понимал, что ест человека. Ни жалости ни отвращения – пустота.
Солнце медленно двигалось над головами убийцы и Кели. Недалеко от палатки был узкий колодец. Возле него, кстати Келя и очнулся. Бросили на веревке ведро, достали. Вода была чистая и холодная. Такой вкусной Келя наверное и не пил.
Убийце на вид было лет 16 – 17.Очень смуглый… Юный, стройный, с темно русыми волосами и открытым взглядом. Доверчивым. Взглядом красивых карих глаз. Келя думал – думал… что то не сходилось. Ну не мог человек с такими глазами быть убийцей.
Убийца залил костер и сел рядом.
- Я тоже когда сюда попал долго думал, пытаясь все это понять. Тебе, Келя повезло, ты хоть меня встретил. А я тогда был один. Это место называется ПРИБой. Мы все здесь – гости. Здесь нет коренных жителей, только вот такие как мы – пришлые … появляющиеся…вот так. , и женщин я здесь тоже не видел… и иностранцев…
Ты вот что последнее помнишь?
Келя рассказал как нырнул в колодец…
- Тебе повезло еще. Последнее что я помню – это вид крови, выливающийся из моей шеи. И белую кошку. Меня зарезали на улице, когда шел со свидания… ну ничего – я знаю, как вернуться…
- Как?
- чтобы вернуться – нужно убить девятерых пришлых… таких как ты и я.
- э… ты уже скольких убил? Келя набрал в ладони песка..
- Не бойся – это был девятый. Да и правило негласное тут есть– мне его первый встреченный человек рассказал. Новичков, пока…законы чтоли ..не узнают – не трогать… а законов тут мало…убей девятерых – и домой.. чувства обострены…баб нет…все. Убийца бросил горсть песка в сторону усатой головы. У меня – финиш осталось только прыгнуть в колодец – и я буду дома… хотя никто точно не знает – дома ли …–Во всяком случае, так мне рассказали. Не я это придумал. Но я буду следовать этим правилам, это лучше чем бесцельно бродить по ПРИБою…
- Я не хочу убивать…
Убийца снова заулыбался.
- тогда придет такой как я и убъет тебя. слишком многих убивают. А если я буду говорить всем, что я новичек – чтобы меня не трогали. Посморти на мой загар…
.-ааа. Ясно.
- отличить всегда можно. Так что – изготавливай орудие убийства.. правда тут мало что вообще есть. Иногда – скалы.. после дождя – трава… древесины почти нет. И ни одной реки… изготавливай орудие убийства. Еще есть скорпионы -но их не бойся…спи спокойно – не тронешь, не укусят…
- Хорошая дилемма – убить или быть убитым. Келя почесал нос и зажмурился.
- Да, ничего выбор – я ведь тоже прежде никого не убивал… а тут вот…За усатым я следил 2 дня. Почти вез воды выжидал в полукилометре отсюда, когда тот уснет. Усатый меня, наверное сразу заметил… потому ждал… ждал что я усну…или упаду в обморок от обезвоживания… Мне повезло – первым уснул он. Я убил его быстро. Проткнул темя… Знаешь… сначала думаешь – убивать или нет… хорошо это или плохо… а потом… потом понимаешь, что сдесь делать больше и нечего…
Так то.
Кстати, причем пришлые появляются всегда у колодцев. Вот и ты тоже появился. Глаза убийцы засияли…
- и еще кое что – ПРИБой странное место, здесь обострена чувствительность. Я четче думаю, зорче вижу… остро слышу.. правда вот нюхать не могу – это с детства еще. Здесь все в сотни раз реальнее. И боль больнее, а радость радостнее. Здесь все настоящее. Гребаный ПРИБой. Вечерело.
Келя лег на песок, поднял глаза вверх и затянул – «По степи коня ведут…»
Вдруг откуда то издалека раздалась мелодия. Музыка. Келя встал так быстро как только мог. Сердце бешено стучало. Звучала его музыка. Музыка СОЛДАТА с гармошкой. Звучала с севера. Келя пристально всматривался.. Келя хотел увидеть…
- И не старайся. Здесь обострены чувства… или иногда странно ведут себя – да, так вернее – до музыканта сотня километров. Поверь. Не меньше. Возможно больше.
- Музыканта? Келя повернулся к убийце.
- Да… он по ночам играет. Странный пришлый. Недели две как появился..
- Он же умер только 2 дня назад…
- Да… значит тут иное течение времени… Ты его знал.. странно… странно еще и то, что его никто до сих пор не убил. До него же просто добраться по звуку. Люди то в этих местах ой какой дефицит. Я вот до усатого последний раз человека месяц назад встречал… старика… хотел пожалеть его, не убивать.. да он сам сущий дьявол… хотел мне шею прокусить гнилыми клыками… чмо.. пришлось обороняться…
Ну да бог с ним. Ладно, Келя..
- Погоди, убийца. А иного способа вернуться нет?
- Я не слышал о таком – но я тут всего девятерых и встречал.. ты десятый. Что я могу знать, ищи – может и есть.. ладно, прощай.
Солнце потеряло последний луч. Сумерки накрыли пустыню.
Убийца шагнул в сторону колодца…. Шагах в пяти от него тело убийцы поднялось в воздух. Из колодца вырвался свет…окутал юное тело… и после яркой вспышки осталась лишь темнота.
- прощай.. прошептал Келя…
Музыка наполняла темную пустыню. Пустую пустыню наполняла только музыка … и грусть Кели.
Убийца с карими глазами снимает кожу с мертвеца.
Мы поменяемся телами. Гримасой белого лица.
От трупа ужасы и боли хочу вкусить, хочу принять.
Плохим актером главной роли его страданья примирять.
Хочу понять терзанье плоти, услышать свой последний вздох,
Увидеть карий взгляд напротив – раз он прекрасен, чем он плох?
В чем есть суть зла, в чем очищенье, кто в смерти больше виноват?
Нас разделяет лишь мгновенье невозвращения назад.
Вот одиночество убийцы: лишить себя душевных мук.
Всмотрись в прекрасные их лица: Охотник – жертва. Замкнут круг.
2.
Всю ночь он думает в пустыне и жарит мясо мертвеца…
Звезд вообще не было. Хоть выколи глаз. Правда если бы не обрубок зеркально перевернутой Луны – нужно было бы колоть оба глаза. Одежда усатого почти догорела. Келя бросил в огонь голову и свой второй ботинок. Стало светлее – по пустыне начал разноситься аппетитный запах мяса.
Келя пошел рыться в палатку. Внутри Несколько маленьких камней – для разведения огня еще небольшой древний мешок из человечей кожи – внутри которого была соль. Темная. В больших твердых кусках – размером с кулак…Рядом был пустой кожаный бюрдюк. Келя присмотрелся – да и сама палатка была из кожи… И лежак…Это скольких нужно было…. Келе стало страшно – хоть какие то чувства… но это было секундным. После опять пустота внутри.
Келя пожарил еще мяса. Руку. Содрал остатки сухожилий и вен. С большим усилием переломил плечевую кость – сделал что то вроде ножа. Вырезал из кожи палатки квадрат – набросал в него килограммов 10 порубленного мяса, засыпал солью. Будет что пожрать в дороге. После наполнил бурдюк водой. Литров 7 вмещалось… вырвал вен. Как бечевка прям…Связал все в походный кулек, насадил на кость. На плече все это неплохо сидело…
И все это под его музыку. Келя лег на песок у костра. Начал думать… перед сном.
Он никого не хотел убивать – это точно. Да и домой не хотел возвращаться. Что делать? Ответ был очевиден – идти к солдату с гармошкой. Сколько нужно было пройти – убийца говорил, что сотню километров. В пустыне… пусть она не совсем песчаная – скорее полустепь… иногда можно встретить зачатки растительности…камни и насекомых – но с несколькими литрами воды – как далеко он уйдет… встретит ли колодец или пройдет в километре от него… вопросы, ответы на который можно дать, лишь все взвесив… А что ему терять? Решено – утром идет в сторону солдата. А пока. Тихий и теплый убаюкивающий ветер смешался со звуками гармони – тихими, но настоящими. Келя заснул. Костер погас. Начинается новый день.
Всю ночь он думает в пустыне и жарит мясо мертвеца…
Живя без ведомой причины, где есть начало без конца.
Без суеты, мечты и дела, как здесь осмыслить нужный путь…
Над белым черное запело: пустыни глас и ночи суть…
Снимай ненужные обличья, вот испытанье для души.
Дорога, а не храм привычный… в ней соки сердца иссуши…
3.
Солнце было уже высоко. Утро пахло песком и углями.
Келя проснулся, долго лежал не понимая, Где он. Потом память наступила на горло. На глаза.. ум пытался сопротивляться… пока все заменила пустота. Пустота из того мира. А что в этом? Что скрыто За внешней безнаполненностью пустыни. Одинокие люди, пережившие свою смерть. Можно ли пережить такое и не стать на голову мудрее… не стать просветленнее…
Хватит мыслей – Келя встал. Съел холодное пожаренное мясо – оставшееся с ночи. Напился до отвала водой, проверил мешок с соленым мясом… бурдюк и… он не смог сориентироваться – куда идти, он забыл, откуда звучит музыка. Он забыл – в какой стороне солдат с гармошкой.
Взял обугленный череп усатого, осколком кости нацарапал на нем стрелочку – и как юлу закрутил его на песке. Стрелка показала в прямо на солнце. Келя туда пошел.
….
Пейзаж не менялся. Песок был горяч – но странным образом не обжигал голых ступней Кели. Келя снял церковный балахон, завязал вокруг талии. Майка да брюки. И крестик на груди. Шел часа 4 – а вокруг тоже самое. Ни птиц.. ни звуков.. только вот… запах. Запах крови… слабый – но Келя был в нем уверен. Потребовалось немного времени, чтобы понять где его источник…
Келя пошел…
… за холмом увидел огроменный камень. Метров 10, плоский. На нем сидел мальчик с медвежонком. Лицо было заплаканным. Мальчик был бледен – значит…он совсем недавно появился.. Келя незаметно наблюдал за ребенком. В одних шортах, худенький, лет двенадцати. Колодец? Его не было… Келя поднял правую руку и громко произнес: здравствуй…
Испуганый ребенок бросился за каменную глыбу. Мальчик был высоченным
- Не бойся, я друг.
Мальчик поднял голову из за скалы.. он смотрел настороженно. Испугано и с надеждой.
Я – Келя, а ты?
Мальчик открыл рот – внутри не было языка… его давно отрезали.
- Ты давно здесь?
Отрицательный кивок головой и поднятый палец…
-Значит один день. как и я…у нас общий день рождения… -Келя засмеялся - Ты ранен?
…положительный кивок..
- дай, я тебе помогу. Я друг.
Мальчик вылез из - за скалы. На бедре была небольшая резаная рана. Наверное упал с камня или еще чего – подумалось Келе.
- Это ты с камня шарахнулся?
Отрицание.
- а откуда?
Мальчик показал за камень.
За гранитной глыбой головой на мешке лежал мертвый мужчина. Из его правого глаза торчала тонкая железочка… ага – это от оправы для очков. Линзы валялись рядом. … а за телом стоял колодец и ведро на веревке.
Все равно у безязыкового ребенка не узнать – как все случилось… да и что тут узнавать – все ясно. Вопрос был в ином – почему этот человек пытался убил мальчика - «новичка».. он же должен был рассказать о законах ПРИБоя… «шакал» - возникло в голове Кели… да, есть и такие…
С трупа сняли одежду. Кое что отложили…остальное сложили вместе.
Линзами разломанных очков подпалили. Прижгли рану ребенка…
После Келя с уверенностью мастера осежевал труп.
Сели жарить мясо… Мальчик тоже особо не жеманничал - видать проголодался… да и после такого стресса – не до оральных принципов. И тухлую крысу сожрешь за радость. Да не было тут крыс – тока труп мужика.
После обеда они пошли… до вечера было часа три…направление выбрали так же – закрутив череп усатого. Келя оставил его себе – как талисман.
Пацан был забавный бегал вокруг Кели, широко разведя руки и изображая самолет. Келя иногда подбегал и потехи ради отвешивал мальчугану смачный пендаль. Иногда после пендаля мальчик падал, тогда Келя вскакивал на него и начинал втирать в его светлую волосатую голову песок, пока тот не захрюкает. При звуках хрюканья Келя ностальгически вспоминал детство.. кастрацию хряка Михаила и невольно млея прекращал издеваться над мальчуганом. Так и шли до вечера. На горизонте показался каменный столб. Метра четыре ввысь. Вот тебе и знак судьбы – ночевать будем здесь.
Вообще Келе было чертовски приятно – вместо ожидаемого одиночества предстоял путь с человеком… который к тому же слабее и не ****ит… у столба остановились. Разложили пожитки – Келя очень устал от долгой ходьбы без привычки и валился с ног. Даже голода не чувствовал – попил воды, подложил под голову снятую с трупа куртку и отрубился…мальчик видя это укутался в кусок человеческой кожи и тож отправился на боковую…
Снился дом. Келе во сне было 4 года – он подсматривал в щелку двери за моющейся сестрой. Облизывался и гладил свой зад. Странным образом белая грудь сестры начала буреть… руки стали уменьшаться, ладони покрыли серые наросты. Сестра превращалась в свинью. Сестра стала хрюкать. Все громче…
….Келя резко встал на ноги… именно это спасло ему жизнь..
Камень с тупым шуршаньем упал на место, где мгновение назад лежала голова Кели. НИХУЯ себе. Пацан понял, Что непременно получит мощных ****юлей от чуть не убитого им Кели и начал давать стрекоча. У Кели были мощные ноги… он в два шага догнал пацана и не осознавая своих действии достав из за пояса обломок кости смачно вогнал его в бок…в печень ребятенку… тот сделал еще три шага и плавно повалился задницей на песок. Из пробитого бока полилась кровь –ровным бурым потоком. в свете заходящего солнца Темная, с особым страшным оттенком насыщенная кровь. Вишневое на желтом. Кровь и песок. И абсолюлютно охуевший Келя. Он еще не понял – что и как сделал. Мальчик смотрел серо - голубыми глазами на Келю. Всматривался глазами в глаза. Келя заплакал. Присел на одно колено и вынул обломок кости из раны ребенка. Кровь обрызгала лицо обоим… Келя поцеловал пацана в щеку и со всей силы вогнал обломок кости в левый глаз мальчика….
…И напившись лег спать…
Солнце было уже высоко. Утро пахло песком и углями.
Шаг давался чертовски легко, если рядом с чужими шагами.
Если надвое вечность дробить, то она увеличится вдвое,
Если что то сильнее любить – в душу вместится берег прибоя…
В душах полных прекрасных вещей невозможно найти знак границы.
В мире созданном из мелочей – даже солнце покажется птицей…
4.
Береги свою воду, свой взгляд. Жизнь дает ощущенье сухого.
Странная мысль. Келя берег воду. Потому сколько мог – выпил крови пацана.
Ночью было тихо. Солдат с гармошкой не играл…
….
Утром пожарил мяса… поохал – поахал и крутанул череп усатого. Снова выбирая направление наугад…
Шаги давались очень легко лишь по одной причине. Келе было ужасно стыдно. Он убил человека… Да он оборонялся… как бы… но мальчик уже убегал – он не представлял опасности… но был убит. Это жгло.. навалившись на горечь прошлого.
Солнце было теплым. Оно не причиняло ожогов … не палило. Под ногами встречались камешки… и .. какая то высохшая трава. Поверхность была то холмистой то ровной… но один хрен на горизонте не было изменений. Келя шел быстро, ровно.. словно первоклассник получивший первую пятерку идет домой. Глядя по сторонам он не заметил предмета под ногами и споткнулся… опрокинувшись вперед и больно ткнувшись сбитыми пальцами в почву. Келя отряхнулся, поднялся и увидел, что споткнулся он о человека… лежавшего в ямке.
Человек был голым… лет 25… с темно русыми волосами, невысокий… с расцарапанным телом. В запекшейся крови. Он лежал без сознания, под глазами синели мешки усталости, губы потрескались. Человек умирал. Келя достал бурдюк, налил воды на кусок ткани и начал смачивать губы человека. Почувствовав влагу тот начал всасывать воду… потом Келя приложил к губам бурдюк… голый пил.
…
Часа через три, выпив почти всю воду и съев через силу небольшой кусок соленого мяса – голый вроде как окончательно пришел в себя… Была вторая половина дня. Келя решил весь день отдыхать, а идти ночью – нужно было найти воды…
Голый был смуглым – он явно давно в ПРИБое.. но эти царапины – кто их нанес на руки, живот, бедра… раз их не было на спине – ответ очевиден – сам… от отчаяния или одиночества? Келя пытался понять и заговорил:
- Меня зову Келя, я здесь уже несколько дней.. а ты кто и когда появился?
- зови меня как хочешь… я здесь уже долг…может месяц…
- я буду звать тебя «голый»… откуда царапины?
- Келя… долгая история… ну раз делать нечего – расскажу…
До появления в ПРИБое я жил … в городе. У меня была нормальная работа… не болел… занимался любимыми делами.. практически счастье. Я всегда был одержимым различными идеями… наверное от эгоизма… не важно… и вот вбил себе в голову, что имею предназначение… судьбу – что души могу врачевать. И вот стал помогать всем, кому это нужно. Со сложными брошенными подростками.. с алкоголиками, одинокими женщинами… я всем пытался помочь. И тут осознал, что теряю способность чувствовать свои интересы. Мне стало плевать на себя. Я не мог испытывать чувств к женщине, не мог испытывать желаний. Я стал пуст. Ничего не хотелось. Несколько раз пытался влюбиться – мрак… очень странно быть одиноким рядом с девушкой… рядом с пьяными веселыми друзьями… душа хотела чувств.. рвалась к настоящему – ничего.
Я не долго выбирал способ… однажды ночью напившись до полусмерти утром вскочил от жуткой боли.. весь в холодном поту.. сердце рвалось из груди, пульс зашкаливал… я жил один.. я полз в ванную и звал мать… просил ее прийти и помочь. Но я был один. Боль была невыносима.. я перевалился в ванную и голый потерял сознание… очнулся здесь.
- Ты не терял сознания – ты умер…
- Ну, или так… я был в пустыне… вначале, после появления - просто сидел у колодца и голодал… пил воду и сидел…. Ничего не нужно было… после голод перестал чувствовать… а пустота не отпускала… потом.. после недели сидения – решил найти хоть кого - нибудь… после 2 дней пути наткнулся на мужика – узнав, что я еще ничего не знаю он рассказал о ПРИБое… какой ужас… я попросил его убить меня – может хоть этим сгожусь… помогу ему домой вернуться… нет – он накормил меня мясом и прогнал меня, назвав слабаком… так я и ходил – от колодца к колодцу… страдая от жажды… голодный… и все равно ничего не испытывающий… я раскопал ямку и лег – решил ждать – а будь что будет.. и вот на меня наткнулся ты…
- гы… ну ты и перец, голый.. – Келю улыбало…ты пуст без причины.. мне тож херово… (Келя рассказал о себе.. о том как попал сюда и что уже здесь наделал)…
…
Ночью они шли вместе. По пустой пустыне ПРИБоя. Разговаривали.. вспоминали истории из «той» жизни… утром наткнулись на колодец. Метрах в 20 стояла палатка… расчлененный труп…
- провернулись - вырвалось у Кели…
-что?
- Я отсюда появился…
- А…провернулись…
- лан, значит давай спать.
Келя был спокоен, сосредоточен… грустен… он начал испытывать ответственность за слабого и выхоженного им голого. Роли поменялись – спасающий когда то чужие души нуждался в лечении своей. Келя обнял темнорусую голову и начал гладить. Как гладит голову сына отец. Как гладит голову странника ветер. Голый заплакал… некогда сильный, уверенный в себе эгоист был слаб и беззащитен…. Голый поднял голову – в зеленных глазах стояли слезы… он потянулся к лицу Кели… схватил его рукой и попытался поцеловать. Первй поцелуй удался… Келя сжал губы, откусив кончик языка голого… почувствовав вкус мужчины.. его крови… его желания… Келя вырвался из объятий и со всех сил коленом пнул голого в грудь… тот отлетел, ударился головой о колодец и потерял сознание. Келя быстро принял решение – уйти… быстро собрался, набрал воды и оставил лежать одинокое спящее тело…
Келя сбежал от голого… бросил…вот так дав надежду на спасение – не принял ответственности за чужую израненную душу. Келя шел, низко опустив голову. Теперь Келя смотрел только себе под ноги…
Береги свою воду, свой взгляд. Жизнь дает ощущенье сухого.
Путь мужчины – не путь наугад, не дорога на ощупь слепого.
Вышибай из себя словно пот - самомненья мираж, дух гноящий,
Отрекись от позерских забот, разве в зеркале ты настоящий?
Проноси через совесть и честь, каждый шаг, пусть он выстрадан будет.
Нарисуй, где же в точности есть твое место, среди прочих судеб…
5.
Трясет он рыжей головою, смеется в образе коня…
Странным был этот парень. Бегал по пустыне в очках и ржал как мерин. Высокий, худой, сутулый с харей Джона Леннона, ток рыжий… Даже очки были. Чему радовался этот кретин? Кели было решительно пох..й, но на убийцу этот парень явно не тянул..
- Хау. - Громко провопил Келя и поднял руку.
Рыжий резко повернул голову с бегающими глазками. Увидел келю, зафиксировал его мысленно и побежал навстречу с распростертыми длинными объятиями…
- Здо..ооо..ро…ваа… как саам?
- Как сельцовский универсам… я келя – ты кто?
- Я Коннь. Я тут уже день..здесь ржачно…а ты как?
- Ну мне не особо ржачно – я уже тут подольше… ты пить хочешь?
- Ну как … ага… очень… я как - то неподумав ушел от колодца… я рассеянный…во как…
- На – Келя бросил бурдюк…ты правила ПРИБоя знаешь?
- Не..че?
- Ну я тебе скажу только одно – будь осторожен, люди здесь любят убивать.
- а что это вообще за место?
- Пустыня… до дома далеко… вот и все что я знаю…ты как вообще сюда попал?
- Ну…-Коннь покраснел…э… с девушкой я был… ну как был – в первый раз был.. ну как…мужчина был… ну и вот на финальной части..э.. чтот кольнуло в сердце…и очнулся здесь…
- Конь, то есть у тя остановилось сердце когда ты лишался девственности…
Рыжий Конь еще больше покраснел и произнес: «Фррр» забив по песку копытом/ногой.
- Ну ты и дебил!!!… - Келя сказал свою самую главную фразу… ведь именно в этот момент ему на голову упала поллитровая бутылка холодной минеральной воды Архыз…
- Ничего себе, Коннь подбежал к лежащему на земле Келе и поднял бутылку… осушил он ее в два глотка…
Келя мутно тер голову: «Ты пьешь как конь, Коннь»
- Пости…фррр.. – Коннь поднял Келю – Шишку набил?
- Да, не…от неожиданности, бля – упал..и засандалил Конню по голове пустой бутылкой..
- эй…
Келя положил на голову бурдюк с водой и громко проавозгласил: «НУ ТЫ И ДЕБИЛ!»
На этот раз на голову упала поллитровая бутыль затишенской воды…
Келя определенно радовался… вопрос воды решен..
- Слушай, Конь – а ты чего фыркаешь и ногой как лошадь делаешь?
- Это с детства?
- А что там в детстве?
- Не хочу рассказывать… может потом..
- Ладно, пошли…
Келя крутанул обугленный череп усатого… направление было ясно.
Снова двое шли в пустыне. Келе было странно, что он так просто находит людей… Убийца говорит, что месяц скитался по ПРИБою, пока не наткнулся на Келю…Допустим, совпадение… а моежт – что то в этом и есть…
Пейзаж уже начал удручать. Песок, камешки.. сухая травка… что то забелело впереди. Подошли. Это были кости. Абсолютно чистые, без намека на плоть или сухожилия… у черепа даже волос не было…
- Это ж скока он тут лежит?
Келя пожал плечами…под постоянным солнцем… да еще скорпионы постарались… Келя поднял плечевую кость – от суставов она отделилась вообще без усилий… была неестественно легкой. Келя бросил ее обратно на песок и кость рассыпалась…
- Годы, годы… сентябри и годы… ПРИБой существует … и убийства в нем продолжаются..и смерти – десятилетиями точно… а сколько таких скелетов засыпано песком…
Коннь посмотрел как испуганный ребенок:
- а кто его убил?
- Как всегда, обычный человек…
На лицо Коння пришла гримаса недовольства… сомкнутые губы.. глазки бегали…
- Да, Коннь – Прибой таков.
- В детстве от нас ушел отец…
Келя понял, что Коннь расскажет о чем то важном, сел и начал внимательно слушать…
-… я не знал почему, с мамой они часто ругались… ну и что… ведь это были мама и папа… в общем – папа ушел… я только пошел в школу… Очень его не хватало… его запаха… его небритой щеки, когда меня обнимал… его крепкого рукопожатия… его силы и любви. А он ушел. Я спросил маму – куда он ушел. Она внимательно посмотрела и сказала, что во ВЛАДИВОСТОК… и попросила больше не говорить об этом. Я думал…что ж делать… взял атлас, нашел этот город на карте… вынул все деньги из копилки, взял свитер и куртку…бутербродов и ночью убежал искать отца. Я долго шел по дороге, на рассвете вышел на трассу и начал останавливать проезжающие машины, поднимая большой палец. Некоторые останавливались, спрашивали куда мне надо – я отвечал, во Владивосток… смеялись и уезжали.. иные спрашивали про родителей - а я отвечал, что во Владивостоке мой отец…
Не важно… но водитель одной из машин сказал, что едет как раз во Владивосток… я сел сзади.. мы поехали. Волитель сказал, что до Владивостока ехать много дней… ну и хорошо.. бутерброды у меня были…
На девятый день пути через лес…по каким то неведомым просекам мы приехали в на паляну, где стоял всего один дом…
Я спросил, это Владивосток?. водитель сказал – что нет.. что теперь это мой дом… как?…
Он объяснил, что до ближайшего человека два дня хода.. что мы в полнейшей глуши и если мне что то не нравится – могу дуть.. может медведь сожрет.
Я плакал..долго.
Вечером водитель позвал меня ужинать. Я утер сопли – да что делать уже и отправился в дом. За столом сидел водитель.. и его одиннадцатилетняя дочь. Дочь была инвалидом… она любила лошадей… но ее любимый пони сдох две недели назад. Пони был ее единственной радостью. Единственно радостью инвалида. После ужина водитель сказал, что теперь я – ее пони… вот так.. я попал в рабство. Девочка днями на пролет не слезала с моей спины… я фыркал. Когда зыбывал фыркать – меня бил ее отец. Я содрал ладони… болела спина – девочка была больше меня… но что делать… как то ее отец уехал. Мне он, чтобы не убежал заковал мои ноги. Девочка готовила есть… мы жили так.. день за днем – а потом стало ясно, что ее отец не вернется… он перестал отвечать на телефонные звонки. Потом вообще не было дозвона. Девочке было страшно. Мне тоже. Она открыла путы и сказала, что теперь я свободен. А как же ты спросил я ее? А я здесь буду – может лесники придут… нет… собрали пожитки и я повез ее на спине через лес… (мост – через котрый сюда приехали был перекрыт ..а через реку не перебраться – потому пошли в другую сторону) сквозь перчатки все равно ветки больно кололи ладони. Спина ныла. Ночью было очень холодно. Мы прижимались и грели друг друга. Я вез ее дальше… километры непроходимого леса… потом наткнулись на дорогу…дальше – к трассе… а там нас подобрал автобус. Нас обессиливших положили на сиденья, напоили чаем, накормили..и мы заснули. Очнулся я в больнице.. спросил где я? И мне ответили – В БОЛЬНИЦЕ ВЛАДИВОСТОКА…
Отца конечно я не нашел там… меня сразу отправили домой… девочку – как сказали – в интернат…
С тех пор я больше не хотел искать отца… да и мать поседела, пока искала меня…
Келя молчал.
Коннь тоже.
Темнело…
Келя встал… сделал шаг и наступил на бутылку с водой, подскользнулся и враскаряку упал на песок…
Коннь заржал и произнес: «Ну ты и дебил».
Стеклянная бутылка с шампанским упала Конню на голову… на темя. Раздался хруст кости. Заливаемый кровью Коннь упал на песок. Его нога била воздух…Он умер.
Келя сел рядом. Слез не было. Келя открыл шампанское и начал жадно пить. Снова один.
Трясет косматой головою, смеется в образе коня.
Живя на четвереньках стоя он носит по полю меня.
Такой доверчивый и странный, хоть неказист на первый взгляд
Он в сердце носит дух парадный, способность жить на храбрый лад.
Как жеребенок робкий, рыжий – табун отыщет в небесах.
И с ним он серп луны оближет – ведь это видел в детских снах…
6.
Он собирал следы и песни. Здесь больше нечего искать.
Келя ходил по пустыне месяц. Вот так после всех ими встреченных людей накатило одиночество. Странные смерти его содорожников смешались в золотистый сон… сон засыпанный песком и опаленный мягким солнцем. Тело Кели стало как у кубинского юноши. Как у сраного Че Гевары… С едой конечно было туго… хотя воды было навалом. Келя научился быстро отпрыгивать и уклоняться от падающей бутылки… Иногда падало молоко или кефир – этого хватало, чтобы и поесть и попить… и еще – Келя вызывал столько бутылок, сколько нужно… зачем зазря мусорить… Музыки не было слышно. Где был солдат с гармошкой уже совсем неясно. Келя каждое утро выбирал направление – покрутив череп устатого. На ногах были грубые мазоли – наросты. Штаны прохудились на коленках. Только бурдюк и свернутый кожаный куль – по совместительству одеяло были на вид новыми… что сказать – кожа. Ночью Келя смотрел на луну… сидел попивая воду или чего еще пришлет небо… думал, мечтал… одиночил… ночь любят ищущие…. Внимание кели притуплялось.. он окончательно начал уходить в себя…
Суровость пути в одиночку – кто не пробывал – не поймет. Из мозга уходит все не твое – остается лишь соль души. Мозг не обремененный суетной чушью вытесняется сердечными мышцами. А вокруг огромный пустой мир….
…
Келя спал, когда услышал тихое… мутное: «Вставай…скотина».
Келя поднял голову с подстилки – перед ним стоял невысокий блондинистый парень…лет 20… с болезненными мешками под глазами и размытым взглядом изподлобья… каким смотрят только сумасшедшие да маньяки…
- а тут все вместе – подумалось Келе. Он встал.
Маньяк держал в руке револьвер. Старый, но на вид … какой то настоящий. Келя непроизвольно поднял руки. Маньяк медленно подошел к Келе, глядя тому в глаза и тихо произнес на ухо – «стой тише».
Келя замер.
Маньяк держал в правой руке револьвер, а левой начал массировать уши Кели..
На лице маньяка растекалась определенно больная улыбка. Было не понять, о чем тот думает. Чего тот хочет… хотя чего тот мог хотеть… вопрос – как он это собирался сделать…
Маньяк скромно так сказал: «Руки за голову».
Келя подчинился. Через минуту тот сидел на песке. Запястья были накрепко связаны веревкой из жил за спиной. Маньяк сидел в метре напротив и молча рассматривал келю. Внимательно… даже с неким трепетом. И произнес:
- Ты футбол любишь?
- Ну да… но как то не фанат.
Келя нервно взглотнул. Не то, Чтоб особо боялся.. просто неожиданно все как то и жутко ему было. Жутко до тошноты.
- А я вот фанат… был… был фанат..жил футболом я… и… больше ничем.. а нечем мне жить…было больше.. тогда – а вот теперь я маньяк. Гы. – маньяк говорил тихо вдумчиво… аккуратно подбирая словесы.
- помню… ездили с командой на выезд…болеть…****ились …от****или…умер…гы…
Келя охуел от этих слов… вернее от спокойствия исходящего от маньяка.
- Эй, хочешь посмотреть мою коллекцию?
- Я не эй – я келя… не хочу я ничего смо… - он не успел договорить. Маньяк ботинкм ударил Келю в лицо… по ходу сломал нос… кровь брызнула на песок… Маньяк ладонью схватил келю за косму на затылке и тихо на ухо процедил: «Ты у меня все будешь. Пидор.»
Келя молчал. Прошло полминуты. Маньяк присел к келе. Его лицо было в 20 сантиметрах. Напротив.
- смотри что у меня есть.
Маньяк поднял свой мешок. Достал из него аккуратно сложенный куль. Положил куль на песок и начал разворачивать. Через мгновение келя рассматривал полторы дюжины ушей… оторванных.. человечих…свежих и начинающих подгнивать…
- Келя облизнулся: «ну ты и урод..»
Второй короткий и точный удар… лбом в переносицу…
Кровь текла по плечам кели.. по предплечьям… все ниже. Обливая запястья… намочив жильные веревки…
ярость придает сил… келя резко дернул руку и она выскользнула из узлов… не думая о последствиях, по инерции двигаясь направляемый ненавистью келя свободной рукой что есть духу ударил двумя пальцами в глаз Маньяку… Тот не ожидал… тот ведь упивался властью… а теперь потерял глаз.. резкая боль. Маньяк выпустил из рук пистолет и обеими ладонями схватился за поврежденную кровоточащую глазницу. Келя поднял пистолет и точным движением воткнул дуло пистолета во второй глаз. Маньяк замер. Келя обхватил рукоятку пистолет и нажал курок. Пустой щелчок – то ли осечка.. то ли патронов нет.
Тогда келя с хрустом провернул пистолет в глазнице по правилу буравчика против часовой стрелки. Маньяк издал предсмертное «О - Ле – о - ле – о - ле» и грузно распластался на песке.
У Кели в тот день был прекрасный завтрак.
Он собирал следы и песни. Здесь больше нечего искать.
Для остального слишком тесно: то убегать, то убивать.
Пустые души безрассудных хотят наполненными быть
Не невозможно, просто трудно. Сложнее строить, чем валить.
Итог, как путь непротивленья – жить по теченью, водам зла.
К чему печаль, зачем сомненья. Его болезнь опять вела.
Болезнь кончается итогом, где только труп, и ночь над ним.
Жаль, не прочтешь ты некролога с красивым именем своим.
7.
Ни хруст костей ни стоны боли теперь не слышатся ему.
Нос очень болел. Нудно – ровным медленным огнем. Нос чесался – Келя боялся прикасаться к лицу не то что… Келя решил никуда не идти. Он съел столько мяса сколько мог и просто лежал на теплом песке. Пока в голову ему не пришла идея… Келя вскочил с лежака и пошел к расчлененному телу маньяка. Отодвинул ноги вытащил развернутый куль с оторванными ушами… Собрал лежащие на песке… пересчитал.
Восемнадцать…
Маньяк убил минимум девять человек. Почему он оставался в ПРИБое… почему не вернулся?
Келя достал самое чистое … самое свежее ухо.. повертел перед носом, понюхал. Пахло плесенью. На месте разрыва было немного запекшейся крови. Кожа. Сухожилия… ушная раковина не ведущая никуда.
- Ау…у…пропел в нее Келя…
Потом надкусил верхний хрящ. Гадость конечно…
Келя спокойно жевал чужое ухо.
…
Через 4 дня Келя, похожий на панду из за темных кругов под глазами одиноко пер по пустыне. Он сожрал уже четыре уха. Остальные выбросил нахер.
Идя очередной километр Келя услышал звук. Новый. Шелест крыльев. Келя вертел головой – нигде ничего. Правда вот тут ему на нос сел жук. Вонючий навозный летающий жук. Келя смотрел на жука, сидящего на кончике носа и боялся его вспугнуть… жук посмотрел на келю… потом потер лапками… У Кели страшно зачесался нос и он чихнул. … и потерял сознание от боли…
Проснулся… башка ныла. Правда вот шум этот – он был сильнее и исходил из за холма…
….
Келя стоял и видел странную картину. Возле колодца долговязый худоватый парень с веслом в руке ковырялся в куче грязи кишащей навозными жуками.
У Кели челюсть отвисла. всю осторожность от этого дебилизма как ветром сдуло.
- Ты че делаешь?
- Жучу… Парень обернулся, увидел Келю и радостно заулыбался…
- Че?
- Я Жучусь… погоди… попробуешь. Самому понравится.
- Меня келей звать, прости, руки не подаю…твоя в говне вон.
- Это не говно. Это грязь.. а может и говно… пахнет как говно. Но по цвету как грязь…
- Не знаю, как пахнет – у меня нос не работает… Келя зажмурился, вспомнив маньяка.
- а мну зовут Зеро. У тя пожрать чего есть?
Келя достал из мешка жареное мясо.
- Во спасибо, чело…
Парень взял грязными руками мясо и впился зубами… Келя дал ему и воды… непочатую бутылку… Зеро долг рассматривал ее:
- Ко-ло-коль-чик – тар-хун-чик…ну и название… Это откуда?
- С неба…
- А что на небе?
- Не знаю.. - Келя ушел от ответа. А чего ты их… жучишь то… и откуда они?…
- Это из колодца все. Шел я шел себе (Зеро был смугл) воду искал и пришел к этому колодцу… Ну как пил воду пил.. и обнаружил в ведре жука. Жрать хотел – съел.. а ниче такой на вкус – лучше песка. Вот начал черпать воду… жуков было больше.. воды меньше.. потом вещи всякие попадаться стали.. смотри вон туда…
За колодцем на песке лежали различные предметы: каска, мобильник, Зубочистки, очки, бинты, серьги…всякая бесполезная фигня…
- а весло откуда?
- Весло – оттуда же.. я воду доставал – доставал… потом как зашумит там…и бабах – прям как гейзер вырвалась вода оттуда фонтаном жижи и грязи и весло с ним…
Вот я жижу разгребаю… моть найду чего… заодно ел этих вот.
Зеро дожевал мясо, допил воду и лег на песок широко разведя руки…
- Хорошо то как…слышь, Келя..а ты того – меня убивать не будешь? – Зеро все прямодушго улыбался..
- На *** ты мне нужен – подумалось Келе. –Нет, не буду.. – тихо отвеил он и лег рядом.
Темнело.
Оба смотрели на небо лежа на песке. Плечи качались друг друга… Келя посмотрел на кучу грязи…и заметил странную штуковину… Встал, подошел и веслом выгреб штуковину… и сел на залницу.
Это была флейта, подаренная Удавом – Волком… Келя положил ее в куль.
Подошел Зеро. Многозначительно помычал и поперся лежать дальше, бормоча под нос:
- Я вот раньше ничего не делал – вске за меня делали другие… друзья, родители, родня всякая… Не, я не дурак – просто все легко давалось… не напрягался… а вот теперь – никого рядом… я ведь не умею ничего кроме как в дерьме ковыряться… лан, утром расскажу как и что.. как помер да что случилось.
Заснули.
келя спал как убитый… хотя и чувствовал что Зеро ворочается…
А утром келя повернул голову и увидел что Зеро лежит скрючившись на обоссаном лежаке. У губ серела запекшаяся пена. Руки обхватили живот. У подбородка засыхала блювотина – вперемшку жуки и лимонад…
- Не хер было жрать ерунду всякую… историю только его не дослушал. – подумалось Келе и он умиротворенно перевернулся на другой бок.
Привык к смертям.
Ни хруст костей ни стоны боли теперь не слышатся ему.
Как - будто сердце пропороли, что было сковано в дрему.
Ни громких слов ни хрипа горя. Ни тихих шепотов весной.
Он выпил через вены море… песок остался соляной.
песок теперь разносит ветром, и сыпет путникам в глаза.
Я устарел… гнилое ретро. И лишь растет вонючий зад.
8.
Я вижу то, что он и слышу – я повторяю его путь.
Зеро Келя сбросил в колодец.
Долго думал – крутить череп или нет, все же надоело…да и не приводит его это череп никуда – видать в усатом при жизни не было желания перемен – потому и сидел в своей палатке годами – пока его не убил молодой убийца.
Келя повертел череп в руках и бросил в колодец.
- Прах к праху.
Все же судьбу определяет характер – не жрал бы Зеро всякую муть – не был бы домоседом усатый – они бы ТАК не умерли… умерли бы конечно – но так, как подобает мужчинам и бродягам. Умерли СОБОЙ.
…
Некоторые самые важные и ценные вещи появляются сами собой … и часто лишь потому, что их не способен выдумать человек… ум его ограничен. Потому гениальное рождается всегда само…. Ну уж не является предметом логики и рассуждений – точно.
Обостренные чувства это не только глаза, нос, уши…
Келя сел в позу лотоса. Закрыл глаза. Сидел минут пять сосредоточенно лишая себя всяких мыслей… в мозг пришла абсолютная пустота. Серость вокруг. Резким толчком келя представил солдата с гармощкой. Келя видел ЕГО, сидящего на холме. На лице солдата появилась густая борода. Лицо было просветленным… оно было спокойным… как на иконе. Солдат был одет не в военную форму.. теперь на нем был восточный черный халат. Прямо на холме стоял колодец с белыми стенами. Углем солдат писал на стенах колодца НОТЫ…
Видение исчезло когда с порывом ветерка запахло мочей.
Келя встал, принюхался… пошел в сторону запаха.
По пустыне полз парень – тех же лет, что и все. Худенький жилистый торс был оголен, на ногах были детские колготки. Парень явно терял силы. А мочей пахло – потому, что это было единственное что он пил за долгое время…
Келя произес коронное «Ну ты и дебил», увернулся – поднял бутылку с сельцовским родником. И подошел к пареньку.
- на вот…
Тот молча открутил колпачек и начал пить.
Потом процедил: «хотел бы убить, уже бы убил»
после… лег на песок и заснул...
Когда парень открыл глаза первое что он увидел – сидящего молча с закрытыми глазами метрах в 4 Келю. Парень встал, потянулся… ему было впервые за долгое нормально. Рядом дымился костерок… возле лежали жареные куски мяса… (пока парень спал – Келя слазил в колодец и отрезал ногу Зеро)
- я того, поем?
- Что… -Келя открыл глаза –а, ешь конечно, я то уже..
- Меня Агафоном звать.
- Келя.
Пожали руки.
Агафон неспеша ел, растягивая почти забытое удовольствие от горячей пищи…ел и слушал историю Кели. Потом многозначительно выдал:
– видал я твоего солдата..
Келя открыл рот.
Тока было это месяц пути назад. Солдат твой на горе сидит… за лабиринтами… а на гору хрен залезешь… там такой склон, что пипец… нескольких разбившихся видел. А знаешь, чего они лезли то туда?
Агафон недождавшись ответа продолжил.
- Лезли так как на холме том деревья есть… вишни… и все со спелыми здоровыми ягодами. Ешь не хочу. Жаль туда не добраться. Солдат твой точно как ты описал – в халате черном. Мы кричали, просили еды сбросить – но видать он не слыхал. Да и зачем ему нас слышать….
Келя спросил коротко:
- Ты направление помнишь, где он?
Помню… ночью, когда звезды появятся покажу… там на звезду одну идти надо. Строго перед рассветом направление на нее будет точным.
- Очень хорошо… слушай, Агафон – а откуда колготки?
- А…мля… домой шел… я типа брейк танцую… ну вот домой шел – гопники поймали – от****или, раздели, одели в колготки и изнасиловали трубой… вот я и сдох… от кровотечения и глубоких душевных переживаний. Вообще – возвращаться я к своим не хочу… потому как то мотаюсь здесь. Ничего особенного здесь нет. Тока с едой проблемы… я несколько недель скорпионами одними питаюсь.
- А я человеченой.
- Везет же… я помню, когда товарищ мой, Ромка с ума сошел и вены перегрыз – я его неделю ел… когда уже мясо совсем испортилось – похоронил остатки… эх вкуснатища, особо печень и мозг – эт вообще тема…
- Да ты, я смотрю эстет… гурман чертов..
- ну знаешь, еда здесь – единственный праздник.
Так и сидели. Потом спали.. проснулись глубоко ночью… Келя ждал предрассветного времени. Он должен был понять – куда идти.
Келя почувствовал толчек в бок… открыл глаза – он, видать задремал.
-вон звезда.
- а..ага…
Келя смотрел на небо в направлении, указанном Агафоном:
- Которая?
Ну видишь типа созвездия в форме квадрата?
- Ага.
В его сторону иди…. Потому что я от него всегда шел.
- я думал, там одна звезда…
- Ну выбири другую… кстати не могу понять мы на планете земля, или нет…
- ну звезды другие, созвездия не те, это точно….
- да… … а вот Луна та же, просто перевернута…
Утро.
Агафон взял в дорогу бутыль воды и собрался в дорогу.
- Слышь, ты говорил танцами увлекаешься…
- Ну да, тока давно не практиковался…ты потыкай.
- Че?
- Ну ритм набей … тщ тщ…
-А… - Келя начал тыщкать.
Агафон вышел на открытое место без камней, расстелил шкуру, поднял зычно руки и начал крутиться спиной на шкуре, как волчек… нелепо выкрутившись начал вставать… но голова кружилась и он споткнулся… руками в песок. И заорал.
- Что там?
Келя подбежал и увидел Агафона, стряхивающего с ладони небольшого скорпиона.
- Больно?
- Я сдохну?
Не знаю… а яд у них сильный?
….
Три часа спустя Агафон лежал на песке с распоротым горлом. Минуту от минуты ему было только хуже. Глаза слезились, он побледнел…его тошнило… его крючило… он ползал по песку и быстро дышал. Келя не стал ждать, подошел сзади и вогнал кость в шею. Послышался хрип. Твердой рукой взял конец кости и резко дернул его, пропарывая ткань шеи. Вырвался мощный напор крови… Келя омочил ладони кровью и раскрасил ей лицо. Потом разделся, вымазал кровью шею. И грудь, окрасился целиком. Келя стал багряно красным. Весь.
Затырившись чем можно он пошел туда, где еще недавно было видно в небе созвездие квадарата.
Я вижу то что он и слышу – я повторяю его путь.
Я наполняю мозга ниши – ЕГО всем кряду, чем - нибудь.
Уподобленье боли ради, лишь бы не суть свою влачить,
Вот маскарад фальшивых стадий, где душу лишь не повторить.
И оголенный на коленях у той черты, где истин миг
Собой вновь стал, сквозь ветви трений, свой крест… печаль опять постиг.
А если бы не притворялся – то расплестался б, стал пустым.
… Шекой я к ночи прижимался и гладил после утра дым…
…………………………………………………………………………………………..
Осторожно относитесь к зеркальности.
Все мы любим зеркало… вертеться у него. Но запомните – никогда отражение в нем не соответствует оригиналу. Отражение всегда опаздывает на долю секунды. Отражение всегда искривлено неровностью покрытия стекла… Отражение всегда меняется, пройдя завесу воздуха. Отражение никогда не равно оригиналу. Подобно слухам в женском коллективе – отражение еще и приукрашается в лучшую или худшую сторону. Тот кто смотрит всегда вкладывает в видимое отражение результат субъективизма. Призму иллюзий, фантазий. Додумывает, что скрыто, тайно… Делает уродливыми в своем представлении недостатки… нюансы мелочей раздувает в глобальные величины.
Правда ты можешь уйти от зеркал – но тогда останешься в ПОЛНОМ одиночестве без визуальных слухов размноженного в чуждых плоскостях псевдотебя. Еще одно – зеркала не любят отражать серость – все смешивается в одну мутную массу – и не разберешь, где что… Зеркала любят яркое… выпячивающее… отражая их - будто беря себе часть их яркости – преображаются в наших глазах и сами зеркала. Я давно ношу черное – мне надоели они. Правда – у меня есть выбор ..и…… я свободен и трехмерен, я живу в сложнейшем мире – как и все настоящее – а эти жалкие стекляшки все преобразуют в понятную им двумерную плоскость.. в доступное их ограниченному сознанию… их удел – висеть на стенах. Быть приколоченными к чему то.
Оглядись вокруг – кто из них меняет своими словами твою собственную видимую суть.
Осторожно относитесь к зеркальности.
…………………………………………………………………………………………..
9.
Стоит у входа лабиринта, боится сделать первый шаг.
Келя, багрового цвета… почти голый шел несколько дней и уперся в него. Лабиринт был сделан из причудливой постановки стен – камней. Высотою метров в 6 они широченной конструкцией стали у ног Кели.
- Ну, вода у меня есть – пойду по правилу левой руки вот и выйду…
Келя знал – чтобы пройти любой лабиринт нужно всегда левой (а можно и правой) рукой касаться стены…. Или идти вдоль левой стены.. всегда поворачивая налево…
Келя вошел внутрь.
Стены как зря извивались. Все одного светло коричневого цвета. Ровные… почти отполированные.
Кто их построил и являются ли они строением человека Келя не знал… да и не важно это. Многие вопросы этого мира для нас вторичны. Есть ли жизнь на Марсе, был ли Иисус на самом деле – какая разница – что НАСТОЯЩЕГО дадут вам ответы. Гораздо важнее для Кели вопрос – где выход…
Келя прошел немного… около часа – он знал, как вернуться назад (всегда направо). Он был спокоен.
Келя увидел ЕГО.
Это был странный человек – парень. Того же возраста. Нормальной.. почти привычной внешности с широким ртом и темными волосами… с одним но – на плече его был нарост. Величиной с полголовы или три кулака. Парень этот рассматривал стену и разговаривал с наростом. Говорили они что то про Льва и аристократку.
«Бред какой то» подумалось Келе… и он изрек:
- Добрый день, я Келя – не бойтесь что я красный – это мода такая.
Парень стоял, потом Нарост что то пробурчал ему на ухо и они повернулись:
Нас зовут ИХ.
Келя протянул руку. Парень послушал нарост и пожал ее.
-Ты прости, конечно – а что это? Келя пальцем показал на нарост
- Это? Ну как это мой брат… мозг без глаз и носа.. и тоненьким голоском. Ни у меня ни у него нет имени, а вместе мы – Их.
- Ты давно здесть?
- Да так… давненько… вот хожу, брожу…
- я знаю где выход.
- да…пока… - Иху на ухо что то прошептал нарост и он закончил говорить. – мне не нужен выход…
Келю стало раздражать, что парень советуется с наростом…
- Ты всегда делаешь то, что тебе говорит нарост. У тебя вообще есть свое мнение?
- Есть… но нарост беззащитен и слаб – я не могу позволить себе обижать его.
- Ну и ладно… и живи тут тогда.. а я пошел.
Келя сам удивился своей черствости. Но что то было в Ихе… поверхностное, фальшивое. В глазах, в словах… не было в нем надлома… Как в Зеро – который показался самым пустым из встреченных.
Келя шел далее еще полчаса и выбрел……
К круглой площади. Метров 20 пустая плоская поляна.. песчаная. В центре ее стояло зеркало в человеческий рост. Возле колодец и лежак. А рядом стоял Зеро.
- Нихера себе – буркнул Келя.
Зеро был прикован цепью к стене.
Келя подошел:
- Ты как тут оказался?
- Как все - пришел.
- Помнишь меня?
- Первый раз тебя вижу…
- Ну как – ты жуков ел и в дерьме веслом ковырялся…
- Че ты мелишь.
- Стой.. ну я же встречал такого точно как ты в пустыне…
- А… я все понял…это было мое отражение…
- Как это?
- Видишь зеркало… я брел по лабиринту – наткнулся на него. Заснул на лежаке как раз напротив… я отражался пока спал. Проснулся прикованным… а рядом стоял второй я – вышедший, наверное из зеркала. Он меня и приковал, пока я спал, а потом ушел, а я остался прикованным. Вот и вся история. Сижу тут на одной воде голодный уже несколько дней…
- Весело. Ты Зеро?
- Нет, мое имя Зорро…
- а. История у тебя какая.. как попал сюда?
- Дай подумать. Слишком много там и грустно.. эх… как вспомню.. аж душа болит.. совестно мне…
Зорро замолчал и опустил голову – было видно у парня кошки на сердце скребут.
Келя не стал донимать Зеро допросами, а вместо этого подошел к зеркалу. Его отражение было обычным… Келя всматривался в черты своего бурого тела… все было наверно таким же. Кроме взгляда. Келя не верил что у него такое пустое выражение глаз. Внизу зеркала, на рамке стояли буквы «СФ»
- Слушай, а как тебя освободить?
- Пила нужна…. Тут явно нет. Камнем такую цепь не перебить…
- Да уж, вот загадка то…
Келя осмотрелся – действительно, к стенам было приковано много цепей.
Он поднял камень. Посмотрел в глаза Зорро и со всей силы запустил булыжник в зеркало. Почти беззвучно зеркало раскрошилось на мелкие кусочки… Келя услышал звук текущей жидкости… и все понял.
В пыли на лежаке лежала куча порубленного мяса. Кожа, части плоти, раздробленные кости, порванные вены… и алый пар над ними… пульсируя и булькая лежали куски Зорро и нереальное количество крови вокруг…
- Черт… неловко то как вышло…
Келя набрал крови Зорро в бурдюк, собрав ее с лежака…
Логика странная, но на есть: Если появляется двойник – ты становишься рабом зеркальности – разбив зеркало, умираешь ты… это понятно. А если умираешь ты – что становится с двойником? Ответа пока не было… Но если убить двойника – с тобой ничего не произойдет – это точно…
Келя напился воды.. зажевал ладонью Зеро и пошел далее…
Полчаса дороги… скоро должно стемнеть.
Еще поляна. Еще зеркало. Еще колодец. Только в центре – клетка.
В клетке сидел Их.
- ага… значит тот был двойником… вот это прогон…
Келя подошел и бесцеремонно начал:
- Не смотри, что я красный - это мода такая. Клетка крепкая.?
- что не видишь? – парень будто очнулся, но не удивился Келе.. его виду.
- Ну да, прутья что надо…- да и дверки не было – как туда засунули Иха, только отражениям известно.
- Как зовут тебя.. я вот Келя.
- Я - Лев, а это – Аристократка… Лев/Их показал на нарост.
- А ты с ним разговариваешь?
- Ну да… с ним прикольно.
- А часто не соглашаешься?
- Когда Аристократка неправ – конечно.. спорим часто.
У меня есть идея – как вас выпустить.
Келя взял бурдюк и вылил кровь на зеркало… размазал его руками так, что вся поверхность стала вишневого цвета. Отражение стало блеклым.. мутным.. размытым.
Клетка тоже.
Лев двумя ударами ноги вышиб несколько прутьев и выполз наружу..
- Спа – си- бо…
Келя сам не ожидал, что получится..
Лев пил воду. Разминал затекшиеся конечности.
- А Аристократка говорит?
- Да, но только мне, ты его не услышишь. У нас сложные характеры… но куда мы друг без друга…
Лев сгримасничал и обхватил руками шею.
Лев задыхался.
Келя повернулся к зеркалу – кровь на поверхности запеклась. Шероховато – бурая Поверхность перестала отражать.
Келя бросился стирать бурую массу…. Тер ладонями как оголтелый.
Он не успел. Глаза Льва были широко открыты. Из открытого рта вытекала пена…
Лев задохнулся…. По вине Кели
И только Аристократка еще пищал. На сером лице не было глаз и носа… лишь маленькие алые губы произносили одно и тоже малопонятное слово… Звуки наконец были слышимы и поняты… одно слово:
- До - бе – й…
Келя поднял ногу и быстрым движением опустил пятку на нарост. Аристократка треснул пополам. Их безволосой разбитой черепной коробки пузырясь вытекал алый мозг.
Келя вспомнил статистику – у женщин он на триста граммов легче…
Осторожно относитесь к зеркальности.
Стою у входа лабиринта, боится сделать первый шаг.
Итога – выхода не видно. Бездонный выжженный овраг.
И я пойду туда – так надо, и пусть его мне не пройти.
Дорога – главная награда и ощущение пути.
Жалеют о несовершенном, пытайся делать всюду брать…
… Я на коленях у иконы пытаюсь душу отыскать…
10.
Пугайся выходов и грусти. Не все осилят свою суть.
Дальше все стены на смену каменным внезапно стали зеркальными. Везде зеркала. Келя брел вдоль них второй день. Он валился с ног от усталости. Брел всю ночь… А сейчас был уже полдень. Хотелось пить, есть, спать… Глаза слипались. Открывая их он видел себя.. другого. Галлюцинации. Он и его отражение кругом. Он и много уродливых…раскрашенных больным воображением двойников. Смещение раздавленного сознания.
Левая рука судорожно касалась стены. В голове одно и тоже: «всегда налево»…
Вот он.
Показался свет. Келя, изможденный, потерянный вконец - выбрел.. вытащил себя из лабиринта и ошалел. В каком то километре от него стояла гора. На ней росли вишни. Келя упал.
…
Он проспал чертовски много….
Очнулся он не чувствую рук и ног. Открыл глаза. Перед ним были бурые ноги. Келя мутное начал вспоминать где он, что он… понял – чьими могут быть стоящие перед ним ступни.
Руки опять были связаны за спиной. И ноги, чтоб не убежал. Не так как раньше. Связаны были по уму, так – что ладоней и ступней не чувствовал… Эти узлы не размотать.
Обладатель бурых ног посадил Келю и сел напротив.
- Смотри вот. - Двойник острым камнем нанес разрез себе на бедро.
Келя внимательно смотрел, ничего необычного не происходило.
После двойник порезал Келе плечо и абсолютно такой же разрез появился на плече двойник.
- Видишь, сученок – я от тебя завишу…. Ты от меня – нет…. Я вторичен. Ну и слава Богу. Быть таким уродом как ты – было бы еще хуже. Сколько ты убил человек. Ради чего? Ну это ладно – каждый может. Каждый в душе зверь – тебя можно оправдать в какой то мере.. вернее понять….
Но вот одно в тебе меня бесит – это твое желание принести себя в жертву. Твое желание самоотдачи чему то. Как это, ****ь, благородно.
Двойник всал. начал ходить напротив Кели, размахивая руками.
- Ты ведь не этого на самом деле хочешь. Я ведь ЗНАЮ точно. Ты же отомстить просто хочешь уродам, которые тебя попинали в первый раз в жизни в монастыре. Ты же недотрога. Комнатное дитя- что ты сделал настоящего? Хряка кастрировал? Песенку спел? Ты ведь не знаешь что такое страдание, обделенность – на все смотришь с высоты своих идеалов… какое право ты имеешь осуждать… быть против – у всех же свои причины. У всех своя боль.. а тут ты – чистенький и благородный.. играешь в страдальца, отрастив мамон… голодаешь после лет пресыщенности. Отказываешься от утех после содомских скрещиваний. Ты зритель – ты не живешь … ты фальшивый. И благородство твое и аскетизм и душа истерзанная все оттого – что нет в тебе ничего ТВОЕГО – выстраданного – вот и примериваешь маски страданий… маски чувств.. а под всем этим - самолюбование. Биографию себе строишь… урод.
Двойник ударил ногой Келю в лицо. У обоих пошла кровь.
Двойник смотрел на небо – темнело.
- Ты же кайфуешь – презирая сам себя… лучше чем ничего… - он все не унимался. – ты грезишь лаврами спасителя – страдальца. Который не зная выхода, не умея по – настоящему бороться – пойдет на крест… чтобы потом иные боролись его именем. Святого из себя строишь.. А вот так умереть безымянным – ты не сможешь. Тебе зрители нужны.. все напоказ. А главный твой зритель – ты сам…
Келя молчал. Келе было иначе… Келя был затронут там глубоко… еще не понимая, насколько…
- На рассвете я понесу тебя в колодец… мы умрем вместе. Я этого не боюсь… хоть этим я сильнее тебя. – Двойник с выражением сосредоточенности и спокойствия лег на песок и закрыл глаза.
Стемнело.
Келя сидел и смотрел на небо… а что же он на самом деле… прав ли двойник. А что останется Келе – если у него отнять этот путь? Он боялся об этом думать, гнал мысли от себя… гнал…пока не заснул. Но червь сомнений зачат и начинает врываться в его суть… горной рекой остужая и сбивая привычный душевный уклад… хотя келе менять душу было невпервой… сколько он уже пережил… переживет и такое – главное… гнать мысли прочь…
Келя открыл глаза и увидел свою ладонь. В ней была острая кость. Под ладонью лежал двойник и с открытыми глазами смотрел на келю. Кто то взял руку кели и с силой опустил на голову Двойника. Прямо в висок, перед ухом…пропоров стебли светлых волос. Келя окончательно проснулся. Он смотрел на труп человека как две капли похожего на него самого. Вот, ****ь – чудо то какое… и совсем привычный запах свежей крови.
Руку его держал парень смуглой немного восточной внешности…
- ты кто?
- Я - Проводник. Я здесь родился. Я отведу тебя дальше на гору.
Пугайся выходов и грусти. Не все осилят свою суть.
Ты что то главное упустишь, То что нельзя потом вернуть.
Не соскоблить с души налета, не влезть к ее тугому дну,
Не рассмотреть жизнь идиота, И ту из прошлого одну.
Ты так громоздок, так нечаян, душой не можешь управлять,
Ее улыбкой и печалью. У ней своя, иная стать.
Служи ей, дорожа мечтами, не смей ей лгать и предавать.
Лишь в детстве были вы друзьями с душой, что так легко сломать.
11.
Поверь ему всецело, слепо, иди за ним – он приведет.
Проводник на самом деле не рождался в ПРИБое. Он здесь только вырос. Сам. Один, узнав со временем правила – он не знал иного мира и не хотел возвращаься. Потому никого не убивал. Он попал сюда совсем младенцем. Проводник умер в реальном мире во время рождения. Но сам то деле этого не знал, потому был убежден, что он – абориген, местный житель. Как он выжил в младенчестве – загадка…
Они говорили с Келей по дороге. Проводник знал в ПРИБое почти все. Единственным смыслом его жизни была помощь пришлым… он помогал им вернуться назад.
- Я про двойников давно знаю. Они около лабиринта часто шастают. Я как то пытался разбить все зеркала – но они появляются снова…
Проводник был с добрым обветренным лицом… открытый, он не знал ни подлости ни обмана – и только по одной причине – он всегда был один – он не знаком с людским.
- Тебе тут не скучно, - спросил Келя.
- Да нет… занятий не много – но всегда появляются новые пришлые – так и развлекаюсь.
- А в мой мир не хочешь?
- я его не знаю. Нет.
- как ты смог здесь выжить.. здесь же убийцы одни…
- я слышу шаги за много метров.. даже во сне. Я могу без воды неделю. Могу есть скорпионов и пропавшее мясо. Как то привык…
- Как мы на гору поднимемся?
- Там есть винтовая лестница… про нее никто кроме меня не знает.
- Как здорово.
Келя чувствовал в этом человеке то, от чего давно отвык – простоту честности. Проводник не умел обижать и врать. Но и люди ему были особо не нужны… А вот Келе нужен был проводник… С ним было спокойно… и даже мысли, рассказанные двойником не путались в мозге. Келя сумел отключить их.
- Ты знал про воду? Про вызов?
- про волшебные слова, которыми можно вызывать с неба что то?
- ну да.. я воду могу вызывать.
- а я только вот это…
Проводник заулыбался и сказал:
- Ну как, майкл, улыбнись, - и засмеялся.
На голову проводнику упала красивая белая жемчужина.
- Ба.. а еще?
- Нет.. больше ничего вызывать не умею… только мне от этой ерунды проку нет… я жемчужины эти не вызываю.
- Забавно.
Вдвоем они подошли к подножию горы.
Проводник повернул маленький камень и отодвинулся валун. За ним был прорубленный вход с железной винтовой лестницей ведущей наверх. Они вошли.
Келя чувствовал возбуждение, сменившее все мысли, хорошие и плохие. Совсем скоро он увидит Солдата с Гармошкой… совсем…
Стали подниматься наверх. Темно… небольшой свет.. достаточный для них исходил от стен… Железные крутые ступени. Крепкие поручни в узком каменном пути наверх.
- Стой, - проводник напрягся. – За нами кто то идет. Кто то открыл проход и зашел. Он снизу. На слышимые шаги в пустыне я внимания не обращал – но этот за нами проследил. Нам здесь деваться некуда, пойдем скорее наверх. После первого скорого шага раздался выстрел.
Пуля пробила снизу стопу проводника, раздробив пятку и пробурив себе путь застряла в колене.
Кровь хлынула из стопы.
Проводник повалился, больно ударившись головой о железную ступеньку, разбив бровь.
- … Дотащи меня на гору, к колодцу, Келя, не бросай меня.
- Конечно, - Келя скоро перетянул ногу жгутом из вены, обнял проводника и поднял на руки. Тот был легким. Голень и стопа свисали… и когда ударялись другую ногу проводник тихо стонал.
Лестница шла высоко. Верха не было видно. Да и сумерки… Келя начал уставать…
Он нес того, кто спас ему жизнь… нес доброго, простого как три копейки человека. С остановками… Обливаясь потом… который прочерчивал линии на буром от запекшейся крови теле.
Вон он. Потолок. Лестница упиралась в стену. Глаза Проводника слипались, он отключался. У стены лишь поднял руку и повернул камень…
Нереальный свет ослепил Келю. Свет. И … иной воздух. Воздух с запахам леревьев и травы. И звук – пения птиц. Уставший Келя шатаясь вынес проводника и положил на траву за откатившимся валуном. Проводник спал ровно дыша.
Метрах в двухсот стоял белый колодец… а рядом спал Солдат с гармошкой.
Келя смотрел… сколько дней он шел сюда. Сколько перенес…
- Стой… урод..
Келя узнал этот голос. Так говорил голый, которого Келя бросил…
- Келя, я дам тебе выбор – или ты добьешь проводника или я пойду и убью твоего чертова солдата…
Келя повернул голову. Голый был исхудавшим, тело было в царапинах. Лицо заросло темной щетиной. В его руках была старая винтовка.
- Я шел за тобой все эти дни…. А теперь вот, наконец могу убить и тебя и твоего ненаглядного солдата прямо сейчас. Да.. добей проводника или солдату не жить… Считаю до трех…
- Ты солдата все равно убьешь…
- Раз…
- А потом проводника…его не за что убивать – он хороший.
- Два…
- Надо было добить тебя тогда у колодца… озабоченная тварь.
- Три. – Голый вскинул ружье…
Келя обнял спящего проводника и закрыл ладонями его нос и рот.
Голый улыбаясь смотрел, как проводник открыл глаза, как он пытался вырваться… как плакал келя…
Тело Проводника обмякло. Грудь больше не вздымалось. Ни одно хорошее дело не остается безнаказанным.
- Ну, что дальше…
- Келя… урод… зачем ты спас меня тогда в пустыне, когда я лежал в яме и умирал от жажды… Я уже был готов погибнуть… снова… нет же – ты не просто напоил меня.. с глотками воды я впитал бОльшее – надежду. Мое дырявое сердце, разъебаная душа получила новый источник… радости… и когда ты обнял меня и гладил мою голову… зачем? Чтобы потом отвергнуть.. так подло, с таким высокомерием… и сбежать… ты уже убил меня. Чем твой солдат лучше меня. Что в нем такого…
- Прости…
- что ты, ****ь, сказал? – Голый опешил… он был удивлен таким ответом.
Келя подошел к голому и стал перед ним на колени, обхватив исцарапанные колени.
Голый положил ладони на голову Кели и прижал ее к своему животу…
- Прости меня пожалуйста… прости. – Келя плакал, как ребенок, просящий прощения у матери…
Келя плакал. Ружье лежало на земле.
- Убей меня. Убей меня, мой милый Келя…
Келя поднял голову и заглянул в зеленые глаза голого.
- Я устал от смертей. Я устал от пустоты…
Келя поднял ружье и упер дуло в живот голого. Нажал на курок. Грохот…птицы пели как ни в чем не бывало. Солдат спал ровно дыша.
Тело отшатнуло чуть назад… поднялся фонтан алых брызг. Куски кожи.. желудка, кишечника вывалились из месива пропоротого брюха.
Голый качаясь встал на колени и прохрипел…
- Теперь иди.. спасибо за все…
Келя ногой отбросил еще дышащее тело.. которому остались секунды жизни на землю и пошел к солдату.
…
…На земле стоял новый черный баян… откуда?
В тени вишневого дерева в черном халате лежал солдат. Он спал. Рядом на колодце
черным углем были написаны ноты. Келя умылся в воде из колодца… одел штаны… и достал из мешка флейту. Он решил сыграть мелодию, написанную солдатом.
До этого ни разу не игравший он видел ноты.. он новым подсознательным чувством знал, как их сыграть правильно. Поднес к губам металлический наконечник. Набрал воздуху, зажал нужную клавишу….
…И увидел свет исходящий из колодца… тот же свет, который забрал убийцу в самый первый день… перед глазами проплывали лица:
Немой Пацан, Коннь, Маньяк, Зорро, Агафон, Лев и Аристократка, Проводник, Голый…
Восемь. Их же восемь вместо девяти. Я не должен пока уходить…я еще не все сделал – их восемь… если не считать убитое ОТРАЖЕНИЕ.
Девять.
Тело кели поднялось охваченное белым сиянием. Он парил к колодцу… опустился вниз и потерял сознание……
…..
В этом мире он больше никогда не появился…
Поверь ему всецело, слепо, иди за ним – он приведет.
Такой забавный и нелепый – святой, невинный идиот.
Неприспособленный им чуждый, он создан душам помогать.
Ему себе ничто не нужно, лишь бы дорогу показать.
В том мире, где обман как норма, где ложь – священная медаль.
Ты с добротой своей – им кормом, вновь будешь – венами под сталь.
Они разменною монетой тебя забросят в тухлый грот.
Тебя вернет к истокам света твой проводник, твой идиот….
Эпилог
Келя очнулся в колодце. Барахтаясь в темной вонючей жиже. Было темно - он видел лишь свет высоко наверху. Келя цепкими пальцами схватился за кирпич и начал подниматься… чувствуя легкость и силу в пальцах…
Выполз на поверхность. Глаза колол свет… Келя зажмурился… и услышал..
- Вон он, убей его…
Келя инстинктивно спрыгнул и побежал, с трудом различая путь.
Первым в Келю бросил камень Удав - Волк.
Келя огляделся. Он стоял во дворе педского монастыря. На каменной насыпи обрыва стояли монахи… поднимали булыжники и запускали в рыжее и косматое тело Кели.
Только сейчас он увидел свои рыжие пальцы… понял, что стал меньше ростом. А вместо ступеней в землю упирались копыта.
Камни продолжали лететь, больно рассекая кожу. На теле появились кровоподтеки. Келя принял единственное возможное решение. Он побежал к обрыву. Он побежал к НАСТОЯЩЕЙ БОЛЬШОЙ воде. Келя бежал к океану.
Привыкший к замкнутой воде колодца… воде ограниченной стенами, чувствами, проблемами, иллюзиями. Совестью, болью, потерями, сомнениями… он бежал к простору необъятного волнения. Он бежал к волнам, подгоняемым ветром. К косякам рыб и СВОБОДЕ. К бешеной энергии мира без людей.
Келя ощущал каждый шаг, видел покадрово… в замедленном режиме как ноги забрались на обрыв… слышал оставшихся позади монахов… полных ненависти и бессилия. Он стоял на краю и смотрел вниз… огромный голубой океан. Там – жизнь. Келя оттолкнулся и расправив как птица руки полетел вниз. Его измученная душа возвращалась домой…