Глючная смесь всего не для чтения, а чтобы не потерялась. Вдруг потом мне пригодится
***
Либералы без оглядки
Иностранцам лижут пятки.
Дураки чистейшей пробы,
Ведь на пятках-то микробы.
Долго думал патриот,
Как сберечь свой огород.
От вредительских атак
Cпрятал землю под колпак.
Либерал лежит в больнице,
Патриот в тоске дивится:
Вместо чудо-урожая,
Плесень лишь земля рожает.
***
Однажды щука, лебедь, рак
Собрать решили сборник врак,
Ведь нынче, знает всякий,
Хороший спрос на враки.
Приносит лебедь креатив,
Рак приволок "защитан слив",
И не забыла щука
Тень сетевого глюка.
Кому шедевр, кому отстой,
Кому - проект, кому - пустой
Раздрай и говорильня,
Кому-то корень мыльный.
На клич приходят стар и млад,
Внести в проект достойный вклад,
Или дразниться: Щука?
Да ведь она - ни звука,
Рак вечно пятится назад,
А лебедь - гордый ренегат,
Все кончится, как в басне,
Неужто вам не ясно?
Был классик, безусловно, прав,
Триаду эту осмеяв,
И басня уцелела.
Но снова пробовать не грех,
Есть шанс сегодня на успех:
Забава ведь не дело.
***
Беда! Мой любопытный внук,
Совсем отбившийся от рук,
Всласть наигравшийся мячом,
Чуть-чуть из Библии прочел.
Как быть? Вопросы множатся:
-Что значит "скотоложество"?
- За что Иосифа в тюрьму?
Нет, без тебя я не пойму!
Скажи, бабуля, прямо,
В чем главный грех Адама?
Мне внук достойный дал урок,
Попрячу книги под замок,
Но как ему ответить?
- Ответы - в Интернете!
***
О, слово! Хрусталем на вате
Тебе лежать не суждено...
Сегодня снова речь о мате,
Грязь или в новшества окно?
Cвобода cамовыражений?
Гнилая свалка бытия?
Мат оторвался от движений,
Известных всем, и не боясь
Приходит на совет министров,
В стихи, красивые почти,
И всплеск любых эмоций быстрых
В нем каждый может различить.
Забыты грозные тирады,
Проклятий темная струя,
А иногда, напротив, рада
Девчонка, если: - Ни .. уя!
Какая телка! - Крикнут вслед ей.
Как ни штрафуй, как ни борись,
Но в нашу речь, как глина влеплен,
Надежно мат...Такая жисть...
***
Возле устья реки Ориноко
Проживал человек одиноко,
На поверхности скал
Cвои вирши писал,
Но судьба оказалась жестока.
Прямо к устью реки Ориноко
Смерть явиться решила до срока,
Вместе с нею шериф,
Неподкупен и крив,
Одинокое ярое око.
Возле устья реки Ориноко
Залегает могила пророка,
Только хмурые ели
Панихиду пропели,
Ах, зачем он не жил у истока?
***
В старом городе Волоколамске
Некий лама забыл свое ламство,
И теперь его всякий
Побеждает в атаке.
Как сберечь ему, бедному, хлам свой?
***
Поэт, ожидая от музы
Несущего радость союза,
Поил ее даром
Душистым нектаром,
Спилась и лежит как медуза.
Писатель неверную музу,
Принудил к тасканию грузов:
Cоздай эпопею!
А муза худеет,
Никак не заполнится кузов.
***
Один старичок из Венеции
Любил до безумия специи,
Но перца ни грамма
Не клал в эпиграммы,
Боясь переперчить коллекцию.
***
в петлях времени
стыло-кремнево
в cкладках памяти
тлеет пламенем
дымным заживо
к перемене ли
не растянете
не развяжете
***
изменять
пятый день под пятой
распятый расплющенный
влажными кущами
без запятой
проклиная распущенность
вьющую
веревки
из меня
***
тянется аромат
утра или утрат
за ароматом
в очередь с матом
когда-то
***
Распуская
не руки
старый свитер
на нити
не прошу
возьмите
меня в свое
прошлое
добавлю полоски
неброские
свяжу новый
одной хреново
***
Март
Ручей проказливо забулькал,
Снег в рваных грязных кружевах,
Летит за шиворот сосулька!
Уф! Небольшая... Я жива!
Апрель
На каблуках и в куртке легкой
Из дома вышла я с утра,
Забыла старая тетёха,
Шутник апрель горазд приврать.
По гололеду, под метелью
Домой вернулась еле-еле.
Май
В кружевах белопенных
Радость прячут сады,
Лунный грош неразменный,
Долго ли до беды,
Долго ли майской ночью
Выполнить твой каприз,
Чтоб потом древоточец
Сердце глупое грыз.
***
Что ты смотришь поверх наших бедных голов
С высоты неуклюжей жирафьей,
Разлетевшись на тысячи ласковых слов,
На улыбки цветных фотографий?
"От чего" ли, "за чем" улетел, убежал,
Сел в свои подходящие сани,
Но попала под хвост мне когда-то вожжа,
И пуститься в погоню не тянет.
Поглядишь из далеких и сытых краев
И бросаешь презрительно: "Быдло...".
По крупицам свое выдаешь мумиё.
Может статься, сойдет за повидло?
***
Закаты с каждым днем все злее,
Все круче климата контрасты,
А кто же солнце пожалеет?
А вдруг бедняжка склеит ласты?
Кто пожалеет камень древний?
Попав в метро на облицовку,
Он не красавицей-царевной
Глядит, а этакой дешевкой.
Кто пожалеет грустный ветер,
Залезший в каменные джунгли?
Ты, человек, за все в ответе!
А ну, задумайся! Не жуй-ка!
***
Вас звали Мишей, сладким пленом,
Звучало имя, в нем ли суть?
Как после многих раз уснуть?
Лежала тихо как полено.
Знакомы были мы давно,
Но не спешили в рай постельный,
Хотелось чувств красивых, цельных,
Не потрахушек, как в кино.
Мы шли к слиянью не спеша,
Не возложив свой груз на Бога,
Сближались души понемногу,
Едва дыша, едва дыша...
Пусть камасутровых картин
Не смог бы с нас писать художник,
Но счастье выдалось неложным,
И память будет до седин.
В консерватизм мой ум обут,
Пора идти старухе к склепу,
Пусть то, что я скажу, нелепо,
Но "любят" слаще, чем "... бут"
***
Есть на свете умные люди,
Платки приготовили на наши ротики,
Им точно известно, что было, и будет,
Они уверены: -"Не нужно эротики,
Не нужно радости грязному телу,
Искать удовольствий - грех непростительный,
А если тело под телом потело,
Как черт не уносит их, вот удивительно!"
Они наизусть процитируют заповедь,
И от себя добавят свежую,
Им что облаивать, что облапывать,
Верят, что право имеют прореживать
Все, что им кажется незаконным,
Грозить обожают небесными карами,
ИМХО - за саблю, скорее по коням,
Восстановят жестокое старое,
То, когда под ударом морали
Ломались судьбы и чувства хрупкие,
Время, когда сгорая, орали?
Когда за новое - в душегубку?
Одно меня утешает слегка -
У них, инквизицией стать мечтающих,
Кишка для дела пока что тонка,
А болтовня - не Слово пока еще.
***
Валун, влюбившийся в юлу,
Спросил: -Крутиться на полу
Тебе не надоело?
Жужжишь бездумно: бла-бла-бла.
Что жизнь твоя? Игра? Игла?
Остановилась бы, юла,
Cо мною рядом села...
- Ах, если дух переведу,
Я непременно упаду...-
Та, задыхаясь, прожужжала,
- Пусть цель движения мала,
Но я привыкла, я - юла,
Так фишка издавна легла,
И не нужна мне жалость.
***
Послушать разговоры мавзолеевы,
Так это символ нашего убожества,
И мумию напрасно в нем лелеем мы
С попорченной заплесневевшей кожицей.
Обязан быть Ульянов похороненным,
Как всякий, даже если из разбойников,
Ей-богу, разговоры эти доняли,
Сакральности добавили покойнику.
А все же Ленин нашей часть истории,
Кровавой, не усеянной цветочками.
Весну еще ни разу не ускорили
Насильственно развернутыми почками.
Покинуто языческое капище,
Сюда приходят только любопытные,
А рядом золотую тянет лапищу
Собор бетонный к сильному и сытому.
Закроет споры время серым пологом,
В срок мумия отправится в небытие,
И премию получат археологи
Когда-нибудь за важное открытие.
***
Мне кажется: перед тобой в долгу,
За нежность, за терпение, за ласку
Я в неоплатном. Или просто лгу
Сама себе, срывая с глаз повязку?
Когда любви свободный голос смолк,
Не поздно ль призывать на помощь долг?
***
Cходили в ад.
А там, как в кухне, чад,
Водопровода нет и электричества.
Сердито черти бродят и молчат.
Впотьмах дорогу трудновато вычислить,
Неважно светят адские огни,
Дров маловато, видимо, зажилили.
И не пройти, хоть бесов обмани,
Путем великим Данте и Вергилия.
***
Кто смел сказать, что глуп медведь?
За слово дерзкое ответь!
А то посмотрят косо
Вослед единороссы.
***
Весна идет! Навстречу ей скорее!
Оставь зиме надуманные страхи!
Она тебя заямбит, отхореет,
Разанапестит и наамфибрахит!
***
Летит по весенней дороге
Слегка разогретая пыль,
Довольно смеяться, убогий,
Веревку получше намыль,
Как кошку приблудную, месяц
Повесь на осине гнилой.
Тебе ли бесценное взвесить,
Тебе ли пробиться сквозь слой
Листвы прошлогодней, что в зиму
Еще не успела сопреть?
Тебе ли земное раздвинуть
Оставить следы на коре
Тяжелой, застывшей и серой?
Не смеешь... Ты мелок и слаб...
Мертв месяц. Опять полумеры.
Разорвана звездами мгла.
***
Березки - зеленые косы...
Березки - нарядные платьица...
Но вьются над омутом осы...
Но что-то восторг мой не ладится...
Проходят в спокойствии четком
По новой брусчатке парады
Ракеты танцуют чечетку...
А может быть, все же, не надо?
А может быть лучше квартиры
Построить для всех ветеранов?
А может быть... голубем мира
На небе заклеена рана...
Лекарства нужны дорогие
Ребенку и слабой старухе...
Березки цветут - аллергия...
Банан от бравурности в ухе...
***
Как бы пишущий ни был в способностях мал,
Хочет он, чтобы кто-то его прочитал,
Я себя к исключениям не причисляю,
Приглашаю в свой маленький скромный флудзал.
"От веры к бунту легкий миг один",
Так не страшись, вперед - и победим!
Но стоит только одержать победу,
Ее плоды достанутся другим.
Если б Библия, Веды, Талмуд иль Коран
Сберегали сердца от назначенных ран,
Что наносит любовь, не давая пощады,
Я бы сразу поверил, что верить пора.
В подлунном мире торжествует зло,
Не развязать трагических узлов,
Так отчего я радуюсь рассвету?
Лишь оттого, что выжить повезло?
Что любовь? Ведь на время не стоит труда
Упоенно кумир для себя создавать,
Проводил я с красавицей дивные ночи,
Годы страсть унесли, словно щепку вода.
Пусть говорят: без веры жизни нет.
Но видя вер бесчисленных расцвет,
В любой найду и дельное, и глупость,
И выбор мой продлится много лет.
Говорят: хорошо бы, чтоб властвовал тот,
Кто всегда справедлив, кто стоит за народ,
Всем желает добра, милосерден и честен.
Только этот святой в руки власть не берет.
Сколь ни жарок накал виртуальных боев,
Эти споры всего только крик воробьев,
Кто чирикает громче, лишь кажется сильным,
Разлетимся, и каждый опять при своем.
Кому нужны открытые сердца?
И доставать ли правду из ларца?
Найди того, кто станет верным другом,
Чтоб доверять, не потеряв лица.
Кому нужны открытые сердца?
Не вопрошай глупца иль мудреца,
Припрячь свой ключик в месте понадежней,
Чем глубина Кощеева яйца.
***
Что достойно стихотворения?
Мысли твердость, души горение,
Философские изыскания
И любви неземной касание!
А когда после пьянки лихо
Выпирают детали быта,
Сочиняется только стихо
И топорщит строчки сердито.
Скачут мысли - бухие конники...
Словно дохлая муха осенью,
Сохнет муза на подоконнике,
Лапки чахлые врозь разбросила.
***
Великий пост,
пихаясь тяжело, льды проползли по вскрывшейся речушке,
воробушки, чумазые, как чушки,
за хлеб дерутся,
начинает рост
трава на тех местах, где близко трубы
теплосетей к поверхности лежат,
вселенную задаром согревая.
Картошка прорастает в погребах,
на вербе забелели нежно ушки,
повсюду грязь, хлебать - не расхлебать,
мир кажется поломанной игрушкой,
из порванного пуза лезет прах...
Кто виноват? А нужно - виноватых?
У баков мусорных толпа грачей хрипатых
пройти мешает старому бомжу...
Великий пост... Что ж богу не служу?
Болезнь ли это, глупость иль гордыня?
Что, кроме гнили, в перезрелой дыне...
Я выхожу под первый серый дождь
И понимаю: ты меня не ждешь.
***
Снег разорван грязью луж,
Хлопья падают неспешно,
Плач сосулек безутешный
Не смолкает, а к тому ж
Бьет в лицо промозглый ветер.
Я спросила:- Путь твой светел?
Где ты, тот, кто не ответил,
Не заметил, не наметил
И уполз, как в норку уж?
Запер дверь. Уже не верю
В бодрость вешнюю теперь я,
В свет весны и зов апреля,
Листья грязные сопрели.
-Не реви, берись за гуж,-
Утверждает строго воля,-
Всяк свою имеет долю.
Ветер, попусту не вьюжь!
Неба синего полоска
Обещает прелесть лоска.
Радость, радость обнаружь!
***
Пух цыплячий мать-и-мачехи
Золотится по обочинам.
Пусть не каждому назначено
Чтить обычаи отточено,
Всем ли пост держать неистово,
И взывать в молитвах к имени?
Но щекочет зяблик свистами,
Умиляет небо синее.
Всех сортов цветы бумажные,
Синь грачиным взлетом вспорота.
Вы не верите? А важно ли?
Колокольный звон над городом!
***
Когда-то сердцу, больше чем уму,
Она внимала, ясно, почему.
Но улеглась лихая кутерьма,
Умолкло сердце... не слыхать ума.
Во взгляде блеклом путь струится млечный...
А может быть, дано ей слышать вечность?
***
От дерьмократии до демократии
ямы, вершины, потоки и кратеры,
чащи, пустыни, поля, океаны...
А не дорожка ковровая в Каннах.
Сами дойдем. Уходите, не зля,
лесом, прогрессоры-учителя.
---
На Марсе жизнь? Конечно, есть,
Ведь аппараты не стерильны,
Пока что ей не быть обильной,
Но внесена благая весть.
Когда наступит день суда,
Гигантом красным Солнце вздует,
Земля сгорит, но молодую
На Марсе жизнь зачнет вода.
О, ванная, спасение от бед!
Бессмысленно, ненужно, непонятно
На мой костюм поставленные пятна
Я отстирал - и снова вышел в свет!
Путин-Ельцин, Ельцин-Путин,
В шутовском прикиде Жирик,
Одуреть от этой мути,
Зреют фигой на инжире
Черный призрак сталинизма,
В роли мученика Троцкий,
Не пора ли без вождизма
За себя самим бороться?
На ссору тянет двух сестер,
У каждой язычок остер.
Блестят на острие игры
То газ, то флот, то долг, то Крым.
На Украине... В Украине...
Когда драчливый пыл остынет?
Cперва они боялись Бога,
Тащили жертвенных быков.
Но вымирает как минога,
Страх без опалы и оков,
Без инквизиции и пыток,
Без живописных адских мук.
Страх убывает, вот убыток!
Что на замену взять ему?
Когда-то страха было много,
Крепил мораль он, как цемент.
Взывали, мол, побойся Бога!
А что сегодня? Даже мент,
Бандит, чиновник-взяткобратель
Страшат сильней, чем пекла жар,
В мультфильмы угодил Создатель,
Ему поют под звон гитар!
Когда жена боялась мужа,
Ребенок ведал силу розг,
Тогда был Божий страх не хуже,
Чем ужас мощных летних гроз.
Купив себе громоотводы,
Боясь болезней и войны,
Для Бога нынче пишем оды,
В него немного влюблены.
Он всех нас любит и спасает!
Он даже грешнику отец.
Летит крестов косая стая,
А пастырь слушает овец.
Прочисти, время, ушки нам!
Все идеалы умерли,
Как мало любят Пушкина,
Хоть чтить привыкли мумию!
Два-три стихотворения
С трудом из школы вынесли,
И верим в сотворение
Космического вымысла
Новейшего, великого
Чудесного и важного.
Что Пушкин? Лаков лик его...
Эх, прошлое бумажное...
Что делать? Повторю, как попка
в сто первый раз:
"Долой!" и "Фтопку!"
Посреди равнины моря
Ветер в тучах нервно дышит.
Это времени на горе
Создает флудильню сишник.
Где-то кто-то молвил слово,
Слово всем делам начало,
Зерна смешаны с половой,
На колу висит мочало.
Слово стало костью в горле,
Слово за слово - и драка!
Спесь, одевшись модной гёрлой,
Рвется яростно в атаку.
Где спокойная Итака
Мудрых замыслов романных,
Красота стихов? Однако
Сетебитвы словно манна
Погибающим в пустыне
От утраты вдохновенья,
Голос муз от горя стынет,
Может, надо в руки веник
Взять редактору, и выместь
С сайта глупые флудильни?
Чтоб не мяли даром вымя,
Если пальчики бессильны?
Нет! Флудильни - это тоже
Современное искусство,
В них высокий ум итожит
Мысли, чаянья и чувства,
Если есть на биенналях
Мусор, лом и экскременты,
Значит, в этом, как ни жаль их -
Современности моменты!
"Не мир, но меч!" Прекрасная отмазка,
Для всех борцов, не только в виртуале,
Слой оскорблений, тяжкий, черный, вязкий
Легко ложится на блистанье стали.
"Не мир, но меч!" Любой, кто не согласен,
Кто видит мир не так, как видеть надо,
Врагом назначен, а врага не красят
Ни ум, ни честь, он годен только в стадо.
Враг покусится может на устои!
Пора пресечь злодея наущенья!
"Не мир, но меч!" Разрушено святое!
А говорили, Пасха - для прощенья.
О, дайте, дайте мне цензуру!
Я свой позор сумею искупить!
Спасу я честь свою и славу,
От пошлых текстов, в коих трах!
О, дайте, ведь читатель - дура!
В волну жестокости кровавой
Ныряет, он не понимая,
Что в бой за нравственность пора!
О, дайте, дайте мне цензуру!
Чтоб я не смел парнухой сладкой
Детей заманивать на грядки,
Где плод нечистого пера!
О, дайте, дайте мне цензуру!
Любовный жар меня снедает,
Или захочется нежданно
Сказать дурное о властях!
О, дайте, дайте мне цензуру!
Она одна для созиданья,
Она желанна словно манна
Или как мясо на костях!
Ах, этот бедный атеист,
Слеп, туп, безнравственен, нечист,
Глухой как пень, не может слышать бога.
Его кумиры секс и власть,
Скорей бы в ад ему упасть,
Там черт его пронзит железным рогом!
Не понимает красоты,
Весь в грязной пене суеты,
Развратом устилается дорога!
Лишь в милосердии своем
Господь пока еще дает
Таким на исправление надежду.
Но пусть трепещут, будет бог
В день судный очень-очень строг,
Ну а пока... болтает пусть пореже!
Я был когда-то местным
поэтом неизвестным,
не лучше и не хуже рифмующих иных,
пытался тайны вызнать
различных модных "измов"
работал терпеливо, от критики не ныл.
Но постепенно понял,
за рейтингом погоня
забавнее намного, чем повседневный труд,
теперь боец я храбрый,
ко мне ползите, крабы,
упячки и медведы пусть сопли разотрут!
Не собирайтесь стаей,
меня не запугаешь,
врагов в различных позах умею я иметь,
на форумах известен,
пинок мне будет лестен,
звучит любая ругань как славы звонкой медь!
Графоманам бесталанным
На великих гнать желанно!
Что ни Пушкин, то козявка
Выползает из-под лавки,
Поднимает паруса
В воду классиков бросать!
Вылезают из-под грязи
И туда же - Стенька Разин!
Но заплачете белугой,
Получивши по заслугам!
Поскорей закройте door!
За окошком Командор!
А за ним с ужасным стоном
Нефер-Ра с Тутанхамоном,
Зевс, Геракл и Одиссей,
Королевич Елисей,
Князь Гвидон в шмелиной шкуре!
Графоман! Побойся бури!
Ну-ка быстро, как пингвин
В скалах прячься, сукин свин!
Cпорят о холокосте,
пересчитывают кости:
Сколько убито?
Одним миллионом больше, одним меньше?
Мужчин или женщин?
Ищут истину... Каждая страна
Имеет в истории
Достаточно горя...
Виновата война?
А что, войну присылают
В посылках инопланетяне?
И она любого в жестокость втянет?
Может быть...
Но кто-то ребенку давал кусок из пайка,
а кто-то головы детские разбивал о стены.
Чему верить? Истину искать?
Оправдывать, понимать?
Да здравствуют перемены в нашем сознании...
Мироздание
не пошатнется,
если со временем Гитлер состарится до Чингисхана.
История не постоянна.
Сегодня этак, а завтра так,
на острие атак
сиюминутных политических реалий.
Ищущим истины не жаль их?
Тех, кто хотели жить?
А что жалеть, важней рубежи
нового понимания.
А мне безразлично, на чьей стороне истина
или, как всегда посередине.
Для меня достаточно:
в маленьком городке, побывавшем под немецкой оккупацией,
на старом кладбище есть несколько могил, в каждой похоронено по две-три семьи,
возраст от восьмидесяти до полугода,
все евреи, все умерли в один день.
В Начале было Слово...
сказал или сказала
тот или та, создавая
устои и сваи,
жертвуя силы
чтобы - было!
Слово!
То самое,
которое сейчас
употребляют вместо паузы
замызганные дети,
без которого ни очередь, ни боль, ни досада,
ни убогость нашего зоосада не обходятся.
То самое...
Не для венца творения.
Для оплодотворения.
Господи, если ты есть,
просвети меня и укажи путь,
а лучше всего, позволь оставаться в покое и никуда не двигаться,
я и так охренел от постоянной суеты,
помоги желать меньше, а получать больше,
помоги не замечать того зла, против которого я бессилен,
и видеть росток добра там, где другие обнаруживают всходы сорняков,
избавь от ворчания на молодежь, но оставь сладкие воспоминания юности,
а еще, если ты в самом деле замечаешь каждого муравья,
пошли мне знак, который позволит избрать наилучший способ поклонения тебе,
но лучше - пусть всегда будет водка, черный хлеб и селедка.