Нетании
Сколько раз уезжать безвозвратно.
Сколько раз провожать безпоминно,
безплемённость свою проклиная.
Ни к чему. Ни за что, ни про что.
Я за вечер всплакну троекратно:
над просоленной пляжной равниной
и луна нынче всходит иная,
наблюдает безбрежный поток,
уходящий на запад, на запад.
Уносящий на север, на север
мысль о ближнем, вдали, на далёком
юге с именем Ближний Восток.
А в бессонную ночь тихой сапой
подкрадётся мечта. И поверю
в город тот, без меня одинокий,
где смеясь, беззаботно раз сто
рассыпает в ночи водопадик
серебристые брызги на платье.
Узкий мостик пока ещё горбит
в услужении спину у ног.
И сверчкам непривычное: «Надя»
выговаривать сложное: «На-дя»…
веселей, чем поддразнивать Гоби
в пустотелый свистящий манок.
Этот город как воздух мне нужен,
чтобы помнить, что место не пусто,
а вот свято - не свято…на вырост.
До бездушной хамсиновой мглы.
Что подымет пески, и завьюжит
в небо желтую злую безусталь.
И проснётся в душе новый Ирод,
и потянутся ночи-волы,
грузом мнимых обид и претензий
на беспечность холопскую эту.
А под утро заявятся птицы –
нет, не в жаркие страны, а из!
Отцветает семейство гортензий
на моем подоконнике к лету.
Круг замкнёт не петля, а петлица –
локтем в раму упрётся карниз.
Подмосковный лесок. На поляне
в неглубокой, чернеющей яме
шевелит в костерке хворостиной
головешки чужая рука.
Над Москвой пролетающий лайнер,
на глазок, бортовыми огнями
вдруг поманит! И память застынет,
имитируя свет маяка.