Увы. Хранители заката
Напрасно дули на светило.
Светило в красном умирало,
Лучом в агонии цепляясь
За горные вершины. Было
В его агонии знаменье,
Предвосхищение финала.
Так зов в атаку для солдата
Есть увертюра реквиема.
И вызывает изумленье,
Что зная это жертва Долга
Идёт в последнее сраженье.
Светило в красном умирало,
И мира краски застывали.
Хоть и была не новой тема,
Она до боли угнетала.
Увы, хранители молчали,
И не давали разъясненья,
Как жить, когда умрёт светило.
Народ роптал и волновался.
Рука нащупывала камень,
Глаз - траекторию полёта.
Никто не мог быть безучастным.
И, если не спасти светило,
Другой согреет душу пламень.
Тогда бы ярость размозжила
Всем черепа. И снова б красным
Стал божий мир вокруг кивота.
Увы, хранители не знали,
Что говорить. Слова застыли.
И за дрожащими губами
Бродило лишь мычанье страха.
Они так долго убеждали,
Что путь светила им известен,
Что чувство правды потеряли,
И голос истины забыли.
Старухи начинали ахать,
Мол не скупили соль и сахар.
Куда раскисшими мозгами
Понять, что кончилась реальность.
Соль, сахар, спички, мыло было
Залогом жизни, но сегодня
Светило в красном умирало.
С ним умирали жизнь и завтра.
Увы, никто уж не расскажет
Несуществующим потомкам
О том, что вера погибает
Отнюдь не на надгробье Бога,
Но в час Всевышнего последний.
И испускает он дыханье
В закостеневшее безверье.
А в путь последний провожает
Его не слёзы сожаленья,
Но слёзы страха отщепенцев,
Дрожащих за свою лишь шкуру.
Никто не дожил до рассвета.
А он пришел. Светило встало,
И с высоты небес взглянуло
На скорбный хлам плодов безверья.
На захлебнувшихся от крови
Хранителей, старух, младенцев.
Животные лишились брата,
О чём совсем не сожалели.
Непережившие заката,
Вы даже верить не умели,
Не то, что жить.