Недолюбленным пасынком жмусь к одеянию города,
Он рассержен – украли весны ни про что каравай…
Неприветливы зданья, с заборов цепляет за вороты
Ни умом и ни сердцем не принятый глянцевый рай.
Столько въедливых звуков, душе неугодных, непесенных
Льётся в чаши терпенья друг друга - до самых краёв,
Суждено нам расстаться в начале нехоженых лесенок,
Без гримас и вранья до счастливых для нас четвергов…
Он отпустит меня не всплакнув, я взгляну без иронии,
Как он бомжем больным, разодетым в сиреневый фрак,
Тут и там дребезжит, раздувая мехи фисгармонии,
Лезет в складки людского тепла, добывая пятак.
Я подам – и уйду от всего, духа обморок лечится,
Если страхи улягутся мягко на ночь за окном,
Если музыка запеленает, спася от злоречия –
И заплещется радость наутро игристым вином…
Видно, проще дружить, если доброго неба достаточно,
Если звёзд и попутных ветров вдосталь до февраля…
Скоро свидимся с отчимом-городом, хмыкнем загадочно,
А сегодня общенье, так легче, сведём до нуля…