запоздалая любовь к брендам
мише сутырину
утро пускает зайчики шлемом пожарного с каланчи
полицейские ради праздника святого герасима натянули полосатые бриджи
солнце еще контрастно боковые его лучи
всех всегда волновали но оказались доступными только архипу куинджи
яйцо в мешочек козьего сыра булку лепную
французского спрессованного кофейку
хлебну и
побегу
нравится просыпаться нащупывать остов будильника шлепать босыми ногами по вишневому дереву торчать с зубной щеткой в ванной позевывать путаться в клетчатых и гладких рубашках barba галстуках в основном zegna но и нескольких kiton нравится это все нравится
сползающие как кожа в июльском египте откосы разводы на стенах в прихожей отбитые плитки сломанный рельс шкафа-купе раздражает твою мать сводит с ума
лифт в рабице
как тюрьма
двенадцать лет назад я бросил курить и что
курить все равно охота но разве об этом заявишь дочери
она показно так фыркает когда увидит что кто-то закуривает мне и нежно иди сюда милая моя взрослая уже школьничка и тут же смешно
курение равно сосредоточие
и мне совершенно ясно теперь что я это потерял
голубь клюет у мусорки затхлое время с ладони
мой дом на одном из асфальтовых одеял
лежит как бомжара в свалянном кислом своем пятнистом зловонии
подъезд выдавливает надушенных торопыг как косточки языком из вишен
как девка в деревне зная что за ней ухаживает и гармонист и победитель соцсоревнования и лучший драчун короче парень #1 кося на подруг размеренно так сплевывает шелуху от семачек
иной комментарий излишен
весна долгожданная эра раздевшихся девочек
вот одна идет черный мужского кроя пиджак темно-рыжие волосы нарочитый кровавый шелковый лишний сегодня шарф-удавка
на свежем дениме обтягивающем результат сидения на диете известный кожаный лейбл
пойти что ли за нею сюда-то и туда-то
где я не был
в какой-нибудь итальянский военных лет городок с вывешенным бельем пугающим и похожим на лабиринт кварталом в тертых теплых тонах высоко в горах вырисованный бертолуччи
или в замок в терракотовую гостиную с еще не покончившей жизнь полетом с верхнего этажа тапершей где проходили 120 дней содома
лучше
сверну к садовой
город мой я выбрал тебя случайно
шахерезадово-сарафаново-сарабандовый
я к тебе последние соки нежности излучая
а ты мне хочешь жрать зарабатывай
все бегут все бегут все бегут брызгающая неотстирывающаяся давильня
на метро на маршрутку на вавилонский пентхаус на конечную станцию дня
да видно
мимо меня
деревья оделись забыли свою срамоту нет от зимы и жеста
провода прогнулись как детсадовские скакалки
трещины на проезжей не то что змеи это уже избито скорее малые реки ижевска
на военной подробной кальке
вчера жена говорила о новой надписанной мне неизвестным гением книге
начала с нее а закончили мы обычным скандалом
я настаивал и довольно грубо перебивая что поэты суть единственные строители истории и надо гордиться знакомством с ними
а она не нужны они никому понимаешь не-нуж-ны понимаешь ты даже задаром
какой позор продолжала она ничего ничего не уметь
дважды ударно произнесла ничего другой на твоем месте уже бы сгорел со стыда это тебе не твои армейские отсрочки подумаешь миокардит или ни в какие дыры не лезущее проскостопие
а я с головой отрешенный находился в тексте последнем еще незаконченном без нескольких рифм и сквозь грузную решетку словосочетаний услышалось мне птичье печальное пенье нью-медь нью-медь
и представлялись важные как коренные зубы глыбы льда налипшие на водостоки и
еще мне чудилось слово LIFE написанное обязательно печатными заглавными буквами и напоминавшее бритву
неплохо бы выгравированную золотом готовальню или прибор промокательный антикварный такой покачивающийся как флотский катер заиметь на отдельном столе
да и стол сам надо бы и комнатку под него с диваном коричневой кожи гобеленовым абажуром уютным почти оранжевым светом вдруг неожиданно вспомнилась лиля в общем-то неплохо относившаяся к брику
и место про боты фирмы bally в переписке ее с триоле
давай закончим завтра рано вставать отрезал я хотя уже месяц нигде не работал просто ходил по городу отбывал будничный с перерывом на мнимый обед срок
и встал резво так целеустремленно чтобы пойти в спальню накинуть на голову одеяло закрыть глаза и перебирая строки заняться самым что ни на есть лучшим
а она заплакала так всегда заканчивается любой разговор о неважном я говорит сквозь слезы работала сегодня с трех
до девяти двадцать два пациента ты можешь себе представить потом магазин ребенок домашние задания музыка собирание ранца прочая а ты меня и не слушал
что ответишь тут никуда не годится я молчал я тупо смотрел на торец women альбома анни лейбовитц
в голове витало пора развестись пора развестись ты ничего не теряешь ну и что ребенок его ведь можно видеть по выходным так делают миллионы десятки миллионов обычная телетайпная лента вечерняя
летопись
взаимопроникающего длительного заключения
я отвлекся повторяю себе у вывески хлеб отвлекся повторяю у занавесившего сталинский архитектурный китч сшитого из лоскутьев бранда
сердце играет свою обычную вещь группы the police #2 с альбома reggatta de blanc
вот ведь стинг хитрюга первые альбомы именовал по-испански в этом какой-то скрытый неузнанный мною смысл или неправда
бранд брандмауэр строительная сетка это нового мира флаг
я ведь опять один и причем здесь мое отношение к детям
дочь для меня как оказывается то же что и лавка делафорже для теории кальвина
воздух этого города вреден
но весь он помещается в бокал вина
хочется выпить красного и тяжелого как пушки перед петропавловской крепостью хочется чтобы наступил вечный ни к чему не обязывающий карантин
отравиться им эй жуир отраженье мое сицилийского или тосканского риберы или на худой конец приората
я один
и это это настоящая правда
все что я знаю поверхностно набираясь из учебников по поведению в обществе
все чем я пытаюсь надавить на собеседника или скажем умствующего противника чтобы казаться псевдооткровенней и далее псевдо- энергичней качественней правильней
все это собрано в моем одиночестве
как в этом а какое вы принесли мне вино поточнее можно сказать как в этом плескающемся почему-то чилийском в розлив каберне
в кафе в которое я забрел есть полки с ненужными книгами но говорящими мелко о многом
отхлебнув сантьяго нагорного под низкими и разных оттенков серого облаками овечьего блеянья отстреливающегося альенде трассирующих пуль белой как лунь разменной монеты в один корвалан незнакомого языка эсперанто и пончо на котором множится больничная компьютерная кривая
я поднялся посмотрел а можно ли брать книги заметил несколько у одиноких девиц возле украшенных оригами окон
взял первую попавшуюся и вернулся наобум открывая
вотъ уроды на-голо — то ивакинскіе
выкотепы на-голо — то б;лавинскіе
на чужое форсоваты — то борисовскіе
по чужимъ бабамъ ходить — то останковскіе
ноги зашлись вот-вот вприсядку пойду так всегда в этом городе чересчур диковатом
пью четвертый бокал заказал горячие построенные как и наш немецкий дом спешно без любви и щепетильности военнопленными бутерброды и давайте может быть чаю с мятой
начало седьмого город уже повернулся к кремлю арбатом
и солнце на этот раз вышло телеведущей андреевой неизменно подтянутой кристально лояльной и чуточку самую малость румяной
зови околица
на тропку пьяную
всю жизнь приходится
мне на попятную
добренький и дерганный как чужой три борта в угол такого бери и вези в ментовскую раздевалку не бейте не бейте слышите и пожалуйста мы не знакомы не тыкайте
торможу баварскую мамку в старом Е-30 виденном у кустурицы что ли или у джармуша кузове наверное где-то в тех пересохших от лишнего винограда краях и украдена
водитель а гдэ эта знаэтэ пакажитэ лицо покрыто вышедшим за день жиром глаза навыкате
втыкает первую рры-ыыыыы вторую рры-ыыыыы третью четвертую местное радио
дочь священника филиппа
ждет бесстыжая прилива
как раскроет передок
так возлюбленный придет
а ее подруга верка
без ума от трахтенберга
ходит к ромке в кабаре
носит бусы в янтаре
а подружка верки тонька
настоящая эстонка
и у тоньки есть мужик
то ли жид то ли таджик
повернись читатель к анне
ей несладко с мужиками
но какая есть у ей
книжка про богатырей
книжка чудо-расписная
любит эту книжку аня
позовет своих подруг
и читает ея вслух
а подруги плачут скопом
да с майором участковым
да о жизни красивей
да за тридевять земель
не до жиру быть бы живу
сесть бы в чорную машину
верка тонька анька я
да девичество храня
да майора окромя
да в далекие края
2009