Дан звонок ...
Внемлет зал затихающий шум.
В оркестровую яму спускаются тени.
Опоздавший спешит, пробираясь в свой ряд,
и, как все, замирает в неловком томленье.
Зал торжеств
в завитках золочёных перил
низвергает каскадом за ярусом ярус.
Как вулкан до поры сокрывающий ярость
у подножья творец одиноко парил!
Вот он, такт тишины –
словно вздох малыша,
как свободы глоток для рождения звука.
В этом мудрость творца - первородная мука:
возлюби, потерпи и родится душа.
. . .
Дирижер
покорял, добиваясь покоя;
распластавшись над всеми, как хищная птица,
напряженно взглянул в их спокойные лица
и сидящих пред ним беспокоит рукою ...
Побуждающий знак -
взмах тревожной руки!
Оживляет оркестр: трубы, клавиши, струны
утопают в волнах мечтательно-лунных,
унося весь ковчег в волны Леты-реки!