Медведь лесному объявил народу,
Что он приватизировал природу;
И кто теперь захочет есть и пить,
Сперва медведю должен заплатить.
Лесной народ застигнут был врасплох,
И даже ничего сказать не смог.
Ведь далеко не каждому дошло:
А что же это тут произошло?
Ежу понятно – лес для всех растет,
А говорят – совсем наоборот.
Пойди, попробуй что-нибудь понять:
Ну может ли река – принадлежать?!
Так, может быть, медведь ее копал?
Никто про это что-то не слыхал.
И лес, похоже, тоже сам растет.
Медведь его не сеет и не жнет.
Но пусть владеет, раз ему приятно.
Вот воду пить бы можно и бесплатно.
Но вот медведь шутить не собирался,
Серьезно он за это дело взялся:
Чтоб пить бесплатно неповадно было,
Он сторожем назначил крокодила.
Теперь из речки если кто-то пьет,
То отнесет, сперва, медведю мед.
Да и потом, не просто так – попил:
Тут, как еще посмотрит крокодил.
И что с того, что разрешенье есть?
А крокодилу нужно что-то есть?
Чтоб на полянке травки пощипать,
Так волку тоже нужно что-то дать.
При этом и покланяться ему;
А то за взятку угодишь в тюрьму!
Да-а, что-то тут не то с капитализмом.
Но мы всегда страдали оптимизмом.
Наестся же медведь когда-то меду,
И возвратит бесплатную природу.
Но повода для оптимизма нет:
От меда у медведя – диабет,
И мед уже на брюхе выступает,
Но не заметно, что ему хватает.
Медведь-то, он, конечно, меру знает,
Но мера эта в брюхо не влезает.
Так вот на что надеется народ:
Погубит, все-таки, медведя мед!