Он был меня младше – пацан, «желторотик»,
но он воевал уже год,
и я – новобранец из маршевой роты –
буквально смотрел ему в рот
Мы знали друг друга всего лишь с неделю,
но вечером, как-то раз,
укрывшись еще необмятой шинелью,
я слушал его рассказ …
«Нас подняли вместе с зарей, на рассвете,
и бросили в минный проход –
мы этого ждали, но кто б нам ответил –
когда это произойдет?
Под утро мне снилось: иду по дороге,
не зная, куда приведет,
и синий туман омывает мне ноги,
и кто-то вдали меня ждет …
Сон - в руку: чем минный проход не дорога?
Туман по ногам, как во сне …
Но стало тревожно... Осталось немного:
узнать – кто же встретится мне?
Я нервно зевнул, отвернувшись, украдкой,
и намертво сжал автомат,
вдруг, болью слепящей сверкнула догадка
и бросила навзничь, назад!..
Хрипя, поднимаюсь и – вот она, вижу:
вся в белом, и лик ее - льдист !..
И я, помертвев, подпустил ее ближе
и расстрелял весь диск …
"Живуч - удивлялся хирург в медсанбате –
а не на что, вроде, смотреть …
Удачно стрелял, на сей раз, ты, солдатик,
и, видно, стрелял в свою смерть!"
И писарь, смеясь над удачною шуткой,
мне в часть предписанье отдал …
А мне как-то на сердце стало, вдруг, жутко
и странно, что угадал …
А.., все это блажь.., - он смущенно закашлял,
достал из кармана кисет –
дойду до Берлина! Теперь мне не страшно!
Моей - на войне - смерти нет!..»
... Он был меня младше – пацан, «желторотик»,
но он воевал уже год,
а утром - как равных - секли пулеметы:
нас бросили в минный проход …
Когда высота была нами распята
и стихла огня круговерть,
напрасно искал средь живых я солдата –
сегодня точней была смерть …
А мне повезло – я наш верх у рейхстага
очередЯми скреплял!
Зубами скрипел …
но не трогал их флаги …
Я в белое –
не стрелял …