Сказка закончилась, сидя на старой циновке,
Вижу, как в воздухе тает ковер-самолет
Змеем воздушным, из рук моих вырвав веревку
Ветер, играя, уже мне его не вернет.
Солнце последние слезы стирает с улыбкой,
Робко дрожащие в нежных цветных лепестках.
Кто обронил их в рассветной туманности зыбкой,
И на моих почему-то оставил щеках?
Чудо фантазий сменило холодное зренье,
Стала прозрачной любого движения суть,
Пряча глаза, я не видеть пытаюсь в смятенье,
Только птенца в скорлупу не дано мне вернуть.
Мне не вернуть его первого жадного писка,
Первой отчаянной песни о птичьей любви,
И горизонт, что стал виден пугающе близко,
Я отдалить не могу, сколько путь не криви.