За холмом, в степях раздольных,
Без конца и края даль.
Табор,
дом Цыганам вольным,
Встал там,
Ночь накрыла шаль.
И Цыганка молодая,
Побрела гулять к реке.
Голова её шальная
И слезинка на щеке.
В небеса глядит уныло
И на звездный хоровод.
Ночь она всегда любила
Млечный путь и небосвод.
На душе ей не спокойно,
Вспоминает встречу ту.
Взглядом встретившись невольно,
Вдруг нашла свою мечту.
Не текла в нём кровь цыгана,
Васильковые глаза.
Только в сердце нет обмана,
В травы падает слеза.
Подошла в реке Цыганка,
В воду,
В зеркало смотря.
Сердце- Душу наизнанку,
Тихий шорох...
Это Я...
И слились две половинки,
Всё пылает и горит.
В темноте как невидимки,
На два сердца один ритм.
И увёл с собой цыганку,
В дом родной
и табор прочь.
По утру да спозаранку,
Взял у воли свою дочь.
Но деревня ужаснулась,
Как же так,
С Цыганкой жить?!!
Злость вдруг чёрная проснулась,
Ведьму решено убить.
За красу возненавидя,
За бедовые глаза.
В ней соперницу увидя,
На Цыганку шла гроза.
Тёмной ночью,
В чёрных платьях,
Пробрались к купцу в амбар.
Долго времени не тратя,
В нём устроили пожар.
А потом кричали криком,
Мол цыганка,
Мол она.
И красавица поникла,
В этих людях - Сатана.
Ведь не Я!!
Она кричала.
Ведь не Я!!
Она взмолилась.
Но деревня одичала,
Жажда крови в них вселилась.
И купец её на площадь
Вывел,
Что б судьёю быть.
Взял он в свои руки вожжи,
Дабы смертным боем бить.
Муж к ней рвался...
Но держали.
Чтоб не смог он подойти.
Кляпом рот
ему зажали
И связали,
Не уйти.
А купец натешась вволю,
Бросил тело у ворот.
Без сознания,
от боли,
Отпустил её в народ.
Окружили чёрной тучей,
Довершили своё дело.
Тьмой,
как Патокой тягучей,
Ночь накрыла её тело.
Деревенские дождАлись,
Окропилась месть их кровью.
Сердце вырвать ей пытались,
Наслаждаясь дикой болью .
Долго языки чесали,
Ведьма,
что б в Аду горела!!
Люди Добрые сказали,
Чьих рук было это дело.
Он
за кладбищем
лопатой,
Подравнял могильный холм.
Жив еще
мой враг заклятый,
Я приду к тебе потом.