Бремя духа, как крест, я до срока оставил
в кладовой, где побеги цветов прорастают;
чистый, прямо в огонь, помолившись, ступаю.
Кто теперь я? Скажи! Назови моё имя!
О мечта! О стремленье! Восторг негасимый!
Где же, истина, цель? Где венец мой незримый?
Выжму всю до конца квинтэссенцию сферы
и в очах отдохну у павлина на перьях,
на постели из мирта и листьев шалфея.
Финик - это мои бесподобные руки.
Невесомые, дивные, прошлые муки,
отголоски печалей - душистые звуки.
Посмотри, я сиреневой тени волненье,
сливки вала морского, волны испаренье,
растворяюсь я с женщиной в мире забвенья.
Я, как будто из сна, лёгкий, словно без тела,
странник шири эфирной, не знаю предела,
в неге облака таю лазорево-белой.
Я из края фантомов, видений бесплотных,
словно вспышка, цветок прорицаний коротких
из душистого дома - заклятия отклик.
О Светило Любви, на плато исцеленья
луч пролей! Ты моё божество и спасенье.