1
Штукатулка, штукатулка, тел горошины тряся,
Вдоль перрона шлела гулко, плела; дождик, морося,
Зеленел в дыму табачном. Чьим-то задом озадачен
Пёс. По горло насобачен, переулок пасть распах
И захлебся сочным лаем: "Джамбалайя, джамбалайя!".
На перрон вползал, проспавшись, дворник дядюшка Гаспар.
Он метёлкой сделал сальто, дружно принялся хлестать
По асфальту, по зассфальту, расчехвосчивая стать
Бутылинных балеринов и былинных окуринов
Из подлавочков низгинных, где таятся старыши.
Оглянулся дядя дворник: пёс, чихучий беломорник,
В небо лапастил повздорно, а в округе - ни души!
Только гулко штукатулка пела паром изо льда:
"Уу-тка! Буу-дка! Незабуу-дка! Парапар сердешшный дар!
Ты пыли по белу свету, я растаю без следа."
2
Еду, еду на трубе!
Пью сиреневый коньяк
Семафоров-кораблей;
Кто со мной? А это я.
Впереди урчится мост;
Через полночь синих гор
Я лечу, задравши хвост,
Непреступный, как топор.
С кислой миною луна
Чешет крышу гребешком,
Представляя, что она
Булданёт её мешком
Сновидений; без следа
Я растаю в снов золе,
Но об этом никогда
Не узнают на земле.
3
Летели ангелы, бухали
Бомжи, фольцвагены неслись,
Ледвились реки, набухая,
Лежала мартовская слизь,
Слезно сопливились сосульки,
Курились острова Курилы,
Кряхтели бодренько бабульки,
Тиви о чём-то говорило,
Коты вопили по сараям,
Сияло солнышко над ними,
В лучах снежинки догорали,
Кого-то люди хоронили,
Весна расхлёстывала стужи,
Цвела прозрачная слюда
Всех луж бензиновым окружьем...
Настанет май, распутьям чуждый -
Они исчезнут без следа.
4
Вот и сад, закатом затканный.
Вот и галечная гавань.
Голова клонится к западу -
День несут вперед ногами.
Старый дворник вышел засветл'о.
Я смотрю в оконных вод стекло,
Раздираю лепестки назло.
Пёс молчит, уставясь вдаль.
Штукатулка ржёт: "Пыли, пыли
Белый свет, не жди, пока в пыли
Всё растает без следа."