Я ворвусь в твоё неожиданье,
старых писем закружу листву
и, устав от долгого скитанья,
твоему доверюсь естеству.
Мне желанно самоотреченье
ради блеска незнакомых глаз,
жизнь имеет лишь одно значенье,
и её мне радостен приказ.
Вечерами я теперь задумчив
над покорной белизной листа,
постигая: мир всегда созвучен
был и будет слову «простота».
30.3.1985