Работая над главой "Кенгир" романа "Цена свободы", открыла для себя стихи одного из узников Кенгирского лагеря, огромной силы поэта Юрия Грунина.
Его страница на сайте http://stihi.ru/avtor/jrasik
С 2001 года - около 500 посещений.
Россияне, читайте, любите своего великого поэта!
Я, з/к Грунин, СО-654
Я — Юрий. Не то чтоб юродивый,
а Юрий из Юрьева дня
и тихо молю мою родину:
верни в свое лоно меня!
Нелепо своими останками
здесь стыть мне под вечностью лет.
Ветрами, плетьми казахстанскими,
исхлестан я, сил моих нет.
Не знаю, каким заклинанием
дойдет до тебя эта весть.
Успею ли перед закланием
сказать тебе: я еще есть?
1949.
Автобиографическое
Был сыном единственным,
был для родителей перлом.
Родился в Симбирске
весной в девятьсот двадцать первом.
Прийти до войны я хотел к вам —
прийти было не с чем.
Я рос простаком-недоделком,
поэзии нищим.
В Казани студентом-
художником начал: пойду, мол!
Но Гитлер об этом
немного иначе подумал.
За горький ломоть я
киркой грохотал да лопатой
да прятал в лохмотья
билет комсомольский помятый.
Потом, в сорок пятом,
домой собирался в дорогу —
но Сталин об этом
подумал иначе немного.
И тут передряг,
может, даже поболее стало:
корпел в лагерях,
каменел на камнях Казахстана.
В руде и породе
слагал я стихи про невзгоды:
мол, годы проходят —
все, стало быть, лучшие годы.
Так я отзвонил,
оттянул, отпахал свой червонец —
и вышел, как был:
не считая стихов, ничего нет.
Мне было прийти с чем.
Однако не знал я покуда,
что вышел нечистым,
персоной нон грата — оттуда.
Пишу я стихи.
От стихов — ни мышиного писка:
застыли, тихи,
только в копиях машинописных.
И все ж я приду к вам
строкою единой хотя бы.
Приду не придурком,
приду тем, кем был, — работягой.
Пускай эпигоном,
гонимым весь век графоманом.
Пускай эпилогом
того, что не стало романом.
Прошел я все двери,
все бури не в лаврах героя.
Поэтому верю
в пришествие это второе.
И вы мои строки,
пожалуйста, раз хоть прочтите.
Меня в свои сроки
своим человеком сочтите.
1969.