Спит простуда в моих миндалинках,
спит твой голос в далекой дали,
только газ на плите шипит,
только кошечкин глаз не спит.
Ах, кошечка, хорошая,
иди своей дорожкою
- мимо баков с чьими-то ненужностями,
мимо чьих-то любовей, дружб ли...
Ночь все серым разприукрасит.
Ночь из дружбы сделает страсть.
Сотворит наспех.
Бросит навзничь.
Что жалеть о платье!
Что считать мелочь!
Выхожу из парадного,
кражу скрываю кошачьим шагом.
Мне за все награда -
обнять Вас, неверный мой, за оврагом
и
опрометью ринуться в поцелуй,
пока слова не забили горло.
Все останется прежним, ревнуй, не ревнуй...
Не ревную! Хочу быть гордой
и кажусь ею. Кажусь_тебе_ею.
К тем, кто хочет казаться, чаще ночь благосклонна.
Я, целуя, ворую тебя... да, я - смею!
В наказание - "врозь". Срок - условный.
Условный - значит, не имеет ни конца, ни начала.
Значит неизменен ни при каких условиях.
- Мне пора... ты прости...
Я, конечно, прощала,
раня фальшивой улыбкой легкой свой рот до крови.
Или это кровь иная, от гиблого кашля?
Не задумываюсь, не выбираю...
Как же больно сейчас нашу тайну вынашивать!
И мучить себя риторическим: где же наш рай?!
То ли зима, то ли апрель... встречи, или простуда,
которая зимним поцелуем навсегда уложит
меня - в землю, Иоканаановой головой на блюдо
твоих амбиций. Ты выбрать сможешь?
Засыпай простудой в моем горле, скребись кашлем,
Стирай шаги свой поземкой немой снежной.
Но только меня ты не смей донашивать,
как свитер старый, жалея выбросить и лишь из жалости нежа...