Краем моря бегу, на «четыре» дыша,
краем глаза – падение чайкино вниз;
там за рыбью судьбу не дают и гроша,
здесь - дельфинами плещут в наушниках «Битлз».
Я ведь только вчера рыбкой ужинал всласть,
выбрав кость из того, что мы то, что едим,
и теперь через ребер неплотную вязь
льется зябкая зыбь изумрудных глубин.
Вязнут ноги в песке. При дыханьи на «три»
с полувеком налипшим бежать - не пустяк.
Отражаясь глазами в волну изнутри,
обгоняет меня гибких рыбин косяк.
Ускоряюсь и воздух хватаю на "два",
мне «Битлы» про подлодку журчат неспроста:
сохнут жабры и странно болит голова.
К рыбам, точно, приходит финал не с хвоста.
С каждым "разом" тесней капюшона аркан,
кислород по английски ушел из кровей,
стая в сети вошла на последний канкан
и никто не шепнул:"пару румбов левей..."
Я давно обменял у буддийских менял
рыбьи сребренники на свои медяки -
пусть на стылом песке тенета для меня
молчаливо и споро плетут рыбаки;
ведь, мигая, глядит прямо в душу маяк,
а звезда, догорев, не меняет маршрут,
и плывут парусами в зеленых полях
маки алые, зная, что их ещё ждут.
Шире взмах плавников, резче выдоха «ноль»,
чаще гулкий толчок запыленной ноги.
На меже между небом, водой и землей
если можешь - плыви,
а не можешь - беги.