поездка в автобусе

               

                Накрылся на переднем скат.
                Под общий мат
                гремит над деревенькой марш
                и реет стяг.
                Не греет Шар.
                Орет огнепоклонник: -Ша!
                И у крылечка магазина,
                что так занозисто и зыбко
                он рушится и -вон душа!
                Но, все же есть какой-то шарм
                в чумазой этой образине -
                он непонятен вне России...

                Зачем? Зачем? И вновь -зачем
                страна изношенных ступеней
                страна измученных ступней
                здесь сушествует? Лепит феню,
                теряет честь и тонет в лени?
                Зачем верзила у крыльца
                кадык небритый тянет к солнцу?
                Он, распыленный, как пыльца
                во тьме синдромов и бессониц?

                От множества таких "зачем",
                как всем известно, мало проку-
                на этот случай нет врачей
                в отечестве, как нет пророков...

                Свой блеф дневной закончил Феб.
                Сквозь пар и флер - упорных фар,
                дорогу ищущих - двух пар -
                оптический (или какой?) эффект:

                С-под колеса рванется бигфут.
                С продрогших фур,
                с урчащих дрог
                шпана и урки кажут фигу -
                да, тьфу, на вас!
                Но, в полный рост,
                встает луна и нет ошибки:
                здесь все - обрат,
                здесь все - кувырк,
                здесь выше колоколен - вышки,
                здесь бьют не в колокол - в кадык!
               
                Уткнувшись лбом чуть не в педали,
                заснул шофер, пристроив зад,
                а в лобовом, как птеродактиль,
                парит безшумная звезда.
                Звезда нас до крови уколит
                и расцарапает глаза -
                иначе быть не может, коли
                нам нечем больше доказать
                необходимость каждодневья,
                свою причастность ко двору.
                Закат не обещает нежность -
                быть, видно, ветру по-утру.

                Прекрасно! Милая страна
                что не миндальничает, дабы,
                у нас с усильем шла слюна
                снося миндалины, как дамбы!
                Чтобы извечный спутник - страх
                нас заставлял искать лазейки
                то в подсознанье, то в астрал...
                Ну, или проще - выпить зелья,
                упасть плащмя на эту землю,
                как тот амбал...

                Вот так всегда, не ждешь - и новость!
                Как-будто чушь - да, нет, ничуть.
                Нет у меня иного дома,
                детей иных, меня иного -
                не выкручусь, не откручусь.
                И жить мне в вечном покаянье,
                что отвратительно душе.
                Жить и дышать в одной компании
                с кем не хочу. И вот уже

                на бричке катят, в тарантасе
                с отверткой, с шилом, с кистенем -
                наотмашь бьют, бдят на атасе.
                Лес предрассветной кисеёй
                подернут, залит киселем
                тумана с блат. Неверно, утло
                встает, пошатываясь, утро -
                дела на лад?
                Нет, видно, на мажорный лад
                настраивать не стоит ухо,
                понятно, что светлиц, палат
                не существует. Суще - плач
                и в белый, истонченный плат
                поспешно связанная утварь.

                А, по-прямой, опять страна.
                За поворотом - все она же.
                Желта по-осени, красна,
                как-будто хлеба, крови жаждет.
                Да может ли она без нас?
                Без наших бед и выкрутасов?
                Скажу, да ошибусь - как знать!

                Становится размерней тряска.
                Ну, вот еще один пролет,
                Плывет поляна словно плот,
                толчками, тая раз от раза...


                За покосившейся оградой
                висят подряд и в полукруг
                рябины кисти, ровно, странно,
                как кисти женские - без рук...

                Но наш автобус едет мимо,
                и мы вжимаем в стекла лбы.
                Как не елозь, необходимо
                нам здесь, по-видимому, быть!
                Но там где быть, там нужно ладить,
                иначе чаю не попьешь
                внакладку с сахаром, внакладе
                иначе выйдешь, ну и - шлёп!...

                Нам быть, там где, чертополох
                нас обнимает по-колено
                калёным, летним четвергом
                здесь - а не где-то во Вселенной...