Из такого бездонного крика молчания,
Из ночей ослепительно черных,
Я зову, только ты не услышишь отчаянья,
В жесте рук, беззащитных и скорбных.
Я кричу и зову, но немое кино,
Лишь тапер все браваду играет.
И смотрю я устало в слепое окно.
Тот, о ком моя боль, не узнает.
Не услышит. Мой крик комом в горле застрял,
Слезы льются стихами сквозными.
Если б он посмотрел, то меня не узнал,
Измененную враз, зеркалами кривыми.
Стоном смято лицо и подобием рот,
Побелевший, в усмешке оскала,
И глаза, так на свет смотрит вылезший крот
Или птица, которая песни поет, умерев от дробинки удара.
Будет день, и опять буду весело петь,
Улыбаться, шутить и кривляться.
Ну, а ночью уйду в черно – звездную степь
У окна замерев, с одиночеством драться.