На больничной койке в смятении, в ожидании,
За полчаса до почти отчаяния,
Давит храп соседки, телефона молчание,
Ночные видения, околодверные шуршания.
В этой своей почти изоляции
Я реально страдаю от сенсорной депривации,
Мыслями рисую на потолке абстракции,
Такая вот почти медитация.
Ты меня не помнишь, за меня не помолишься,
Моей жизнью не обеспокоишься,
Разве что потом всплакнешь, расстроишься.
Се ля ви, от этого не укроешься.
Нарастает спокойное безразличие,
К проявлениям чувств, к правилам приличия,
К нашим плюсам-минусам, сходствам-отличиям,
К чужому скотству и своему псевдо величию.
Хорошо, что в этом холодно зеленом здании,
Мне не нужно придумывать себе оправдания,
И как-то уже все равно, кто ты - фобия или мания.
Здесь совсем другое самоощущение и миропонимание.
На всякий случай прощания написаны, отправлены.
Я тобой безнадежно отравлена,
Обескровлена, выпита, обезглавлена.
Все концы давно оборваны и оплавлены.
Так что пока не закончатся мои потрясения,
Или пока мое не изменится мировоззрение,
Я не из слабости, а скорей из опасения,
Буду врать и себе, и всем, но это ложь во спасение.