Здесь холодная ночь. Дробь дождя по проспекту,
И военный Берлин мое сердце сжимал.
Будто не было нас, будто канули в лету
Здесь надежды на мирный, счастливый финал.
В тусклом свете огней я хотел затеряться,
Я шагал как в бреду, наплевав на приказ,
Я не выдам себя - не впервой мне скрываться
Только жаль, что не многие живы из нас.
Но я сдал - это ты меня первый заметил
Властно крикнул "стоять", и бежать я не смог.
Я так глупо попался, почти на рассвете,
И едва преступив долгожданный порог.
Я тебя оглядел осторожно, неспешно:
Плотно сжатые губы, в глазах не прочесть
Мне надежды на то, что бываешь ты нежным
Или падок на сладкую пьяную лесть.
"Ты вообще человек?" я гадать не пытался.
Я хотел бы спросить, но не слышать ответ,
Под военной шинелью найти я старался
Твое сердце, которого может и нет.
Я тебя провоцировал: врал, убивался,
Насмехался, играл, угрожал и просил,
Ну а ты как ублюдок последний смеялся
Наблюдая, как я выбиваюсь из сил.
"Чертов немец!" - пощечина, руки за спину,
И лицом у стены, влажный след - моя кровь
Стиснув зубы шепчу "не касайся, скотина!"
Ты сильнее сжимаешь запястья, без слов.
Пистолет у виска холодит мою кожу
"А стреляй!" говорю "ты же хочешь порой
Показать свою смелость, браваду, и можешь
Безнаказанно властвовать жизнью чужой!"
Но ты медлишь, а я все еще распаляюсь
Смеюсь, торжествуя - ты жалкий глупец!
Хватая оружие, крик "я стреляюсь!
Надеюсь, ты счастлив, мой друг, наконец!"
Нажать на курок, и мне хватит патрона,
И сыгран последний решающий бой.
Я только не знал, что крепка оборона,
И что ты меня вдруг закроешь собой.