В ЕОВОЙ РЕДАКЦИИ
Распростерлось в стране диковатой
Монетарное Поле Чудес,
Где все делят смешно, глуповато
Нам библейскую манну с небес.
Занялось авантюрное время
В кошки-мышки заклятой игрой,
Чтобы мы постсоветское бремя
Разыграли на приз дорогой.
Россиян говорящим поленом
Окрестили в престольной опять,
Папа Карло с тоской современной
Не сумел волшебство изваять.
Ну а Владушка Листьев невольно,
Заразившись разгулом страстей,
Отозвался служить добровольно
Проходимцам червонных мастей.
Ставки сделав, крапивное семя
Знало все про ковер и ключи,
Чтоб поставить карлух на колени,
Новый кон на костях размочив.
Русь, скажи-ка, зачем тебе диво,
Когда край твой народом пригож?
Ты без Поля Чудес горделиво
Расцветала на ломанный грош.
И вставала с колен после битвы,
Чтобы дальше взволнованно жизнь,
Под церковные звоны, молитвы
Процветая во имя души.
В каждой русской невзрачной каморке
Дверца в светлую сказку была.
А молчали за тем лишь задворки,
Что нас доля иная ждала.
Карабас, взяв ухваткой и силой,
Выжидал в стороне день и час,
Чтоб легендой пустой, но красивой
Соблазнить, несговорчивых нас.
Листьев знал про заветные дверцы,
Про ключи от неверья и зла.
Но под русским улыбчивым сердцем
Пулей черная смерть пролегла.
Хладнокровный убийца не медлил.
Каждый выстрел оплачен сполна.
Всю страну захлестнула намедни
Тех убийств заказная волна.
Нет, не Влад стал заветной мишенью,-
Всемогущий презренный металл.
Мертвым грузом повиснул на шее
У немощной страны криминал.
Россияне сочли своим долгом,
Через Поле Чудес, без труда
Распрощаться с каморкой убогой
И нажить разом много добра.
Мало было России несчастий,
Доллар новой бедой засиял,
Затравивший бесовскою страстью
Полумертвых, слепых россиян.
Русь, красна ты была не деньгами,
А небесною синью мечты.
И жар-птицей, что лихо руками
На заре изловила лишь ты.
Ты живешь и поныне Иваном,
Что на печке въезжает в дворцы.
Вещий слог удалого Баяна
Был положен в её изразцы.
И забывший о гнусных отмычках,
Листьев думал воспеть лучше всех
Стародавнюю милую притчу
Для душевных российских утех.
Но не знал, что с такой поволокой
Никому в эти дни не везло,
Крабас расправлялся жестоко,
Кто его не ценил ремесло.
Приглушенный, расчетливый выстрел
Повалил, как ударом с плеча.
Обыватель, наверное, свыкся,
Мол, частенько шумят по ночам...
Стольный град, как исчадие ада,
Поглотил хладнокровных убийц.
Кто же скрыл неподдельную радость,
Буратино когда падал ниц?
Кто смеялся, увидев Мальвину,
Без единой кровинки в лице?
За Пьеро мне ужасно обидно,
Что стоял он в слезах на крыльце.
Неподдельный российский кудесник
Посягнул не на сказку – на явь.
И уже никогда не воскреснет.
Новый мир, с изумленьем объяв.
Карабас, обналичивший сказку,
Папу Карло увел на торги.
За бредовый спектакль, в отмазку,
Буратино терзают враги.
Неизвестно, где ныне Мальвина.
Чем сейчас промышляет Пьеро.
Обветшала на дверце холстина,
Служит бизнесу наше перо.
Сочинители! Ушлые черти!
Не отступит с валютой беда.
В заказной и бессмысленной смерти
У Карабаса большая нужда.
Время знать правду всем россиянам,
Где хоронится ключ золотой.
Не страдая валютным дурманом,
Обретем мы и мир, и покой.