Закатный луч вдали угас,
В ночи мерцают стразы.
С улыбкой кроткой водит Спас
Рукою богомаза.
Открыты Царские врата
Церковного придела.
Осталась где-то суета
Вне Божеского дела.
И вроде стар уж богомаз,
И вроде стал великим,
А всё с азов он каждый раз
Иконопишет лики.
Вначале кисть в руке дрожит
Блудницей пред причастьем.
Но вот фантазия бежит,
Как человек за счастьем.
Ах, как же трудно соблюсти
Церковные каноны!
И всё ж душой его цвести
Да верою иконам.
И над колонною витой,
Забыв о бренной пище,
Он с кистью светлой и святой
Соцветье истин ищет.
Уж еле теплится свеча
У глаз иконописца.
Да грех творить ему сплеча
И творчеством упиться.
И он спускается с лесов
На жертвенник лежанки.
А за стеною - вопли сов
Да писк пичуги жалкий.
И плоть, и кровь во сне мертвы…
Душа пуста, как паперть.
Но вот в сиянье синевы
Нисходит Богоматерь.
Младенец мудрый у груди
Глядит на паству строго.
Во сне, попробуй, уследи,
Запечатлей лик Бога.
А утром солнечный купец
Раскинет синий ситец.
И вновь под купольный венец
Взлетит иконописец.
Москва
28 мая 2002 г.