Он никому не доверял.
Дохнули сумерки в затылок,
И яблоко в руке застыло –
Как, Ева, твой мемориал.
Ты помнишь милого дружка?
Адамом был – назвался Петей.
Он переел тысячелетий:
Прокол души, износ движка.
Назвался груздем – и грузил.
Был тем и этим – кем придётся.
Как нить прялась, так и прядётся:
Потеря пульса, но не сил.
Тяжёлый взгляд. Неровный шаг.
И тени мёртвых – под глазами.
Давно не тёрлись вы носами:
Ты – вся в цвету, он – лом и шлак.
Не сладок был запретный плод –
Божественное ноу-хау.
Спаслось «Аминь», осталось «Вау!»:
Собачья радость – наш оплот.
Но он клинически устал –
Любитель женщин, войн и яблок,
И голову – склонивши набок,
Сложил, как фрукт, на пьедестал.
Мужское «я» - от слова яд.
Он не болит и не болеет,
А яблони – как мавзолеи
Людской праматери, стоят.
Он все ошибки кровью смыл,
А ты по-прежнему рожаешь,
И, свив гнездо, воображаешь,
Что в этом-то и был весь смысл –
Пышна, улыбчива, горда,
Став милым в общем-то твореньем,
Как ложка с яблочным вареньем,
Не донесённая до рта.
19 мая 2007г.