Друг за другом кругом идут знамена.
Над кроватью карта, в шкафу икона.
Завились бумажные уголки,
Я веду по вене родной реки
Детским пальцем,
Я говорю столицы,
Я хочу в Бразилию, Чад и Ниццу,
Я не понимаю, при чем здесь шар –
Мир приплюснут, ярок и очень стар,
И веселый парень черноволосый
Тычет папиросой в Галапагоссы,
Говорит мне: доча,
спокойной ночи.
Но не спится, мама опять стрекочет
Длинное письмо на машинке швейной,
просит нас заполнить ей лотерейный,
Обрывает нитку – уже мало!
Мир пузат, и на чердаке высоком
Съели мыши бальное барахло,
Только карта ведает, где икона.
Только взгляд мальчишеский, изумленный,
Верит мне пока что, легко и много.
Говорю я: видишь там носорога –
Это Африка, а вот это – Россия.
Ты – мой сын, и значит она твоя.
Да, она такая невероя-
тно большая.
Кажется, до Китая.
Я не знаю,
где у нее края.
...помню мелочи, потерянные ключи,
Снег, который сыплется - крупкой, крупкой
И февраль, который стирают губкой
с необъятной черной земной доски
от тоски
...Все, давай, давно уже всем бай-бай,
Вот у нас медведица с лапой шведской,
И сапог тальянский, и дуб немецкий,
Ну, чего тебе еще? Засыпай.
Спит уже. И сон его - яркий, плоский,
И какой-то остров галапагосский
На московский желтый похож трамвай.
2009