Я могу изучить сотню книг, только толку в том,
Что в себе я собрал сотню мертвых, чужих стихов,
Если с новым рассветом ты не вернешься в дом,
Если в шуме утра не расслышать твоих шагов.
Ты смеешься - мол, это проходит, всего лишь зима,
Только кажется вечной холодная белая пыль.
Я читал, что вот так в свое время сходили с ума -
Ты уверен, что это все сказки, я знаю, что быль.
Тонкий иней ночами на ветвях дрожащих искрится,
И под утро пригрезится могут цветы и плоды,
Словно Древо опять ожило и опять серебриться,
И опять ничего не смущает преддверьем беды.
Только сны мне отныне покоя уже не приносят.
Вижу берег реки, вижу стрелы, и белый вьюнок.
Тебе стоит остаться. Но ты же совета не спросишь...
Опасайся тогда, чтобы я не услышал твой рог.
Провожая тебя, не пойму - как тебя отпускаю...
У закрытых ворот с неба мягко ложиться зима.
А наутро теперь уже я Белый град покидаю,
И во всем этом вижу нелепый и страшный обман.
От тебя я устал уже ждать хоть полстрочки, хоть слова,
Череда страшных снов постепенно сливалась в один.
Я соскучился, брат... Но мы вряд ли увидимся снова.
Ночь. Туман. Шелест волн. Борт ладьи. Андуин.