ОСЯ
1. Встреча.
Серёжа проснулся, оттого что солнечный лучик, пробившийся в щёлку цветастой ситцевой занавески, скользнул по стене, перебрался к нему на лицо и защекотал ресницы. Глаза открывать не хотелось, вставать и собираться в школу тоже.
«Стоп! В школу! Какую школу?» – его подбросило в воздухе от неожиданной мысли о том, что начались каникулы.
«Ка-ни-ку-лы!»– по слогам прокричал он это волшебное слово, не отдавая себе отчёта от радости. Куда только делось прежнее нежелание подниматься. Пулей слетев с кровати, мальчик выскочил из своей комнаты и, звонко шлёпая босыми ногами, помчался вниз по ступенькам деревянной лесенки в кухню на первом этаже.
Мам, пап! – дача откликнулась молчанием. – Никого! – родители уже уехали на работу. Конечно, у взрослых-то нет каникул, разве что отпуска, но до них ещё далеко – отдых был запланирован на август, а на дворе только-только начинался июнь. Бабушки тоже не было, наверное, ушла к соседке или в магазинчик на станции.
«Класс! Класс! Класс! Свобода!» – в очередной раз обрадовался Серёжа, постепенно начиная успокаиваться. От волнения, а может и просто так, у него пробудился жуткий аппетит.
На кухонном столе был оставлен заботливо укрытый полосатой льняной салфеткой, приготовленный заранее, завтрак – большая красная в белый горох кружка с молоком и бутерброды из душистого, намазанного маслом, хлеба с хрустящей корочкой, покрытого розовой колбасой с крапинами нежного жирка.
«Объеденье!» – Серёжа, причмокивая и урча от удовольствия, немедленно съел эту вкуснятину.
Помыв посуду, чего ему не очень-то хотелось, но таков был порядок, он подошёл к распахнутому окну и высунулся наружу чуть ли не наполовину. Погода была, что надо! Как говорят взрослые – загляденье.
В голове мальчика моментально созрел план. Вообще-то он был задуман уже давно, но учёба не давала столько свободного времени, сколько было нужно для осуществления оного. Да и в городе негде было его воплотить, не то, что теперь на даче.
А план был таков….
Хотя, надо сделать отступление и пояснить, что на день рождения в конце марта Серёже подарили сборную модель подводной лодки. В классе всего у пары мальчишек имелись подобные. Чтобы получить полноценное плавсредство, нужно было подгонять друг к другу и склеивать разные детали, среди которых попадались очень маленькие. Занятие это требовало усидчивости и внимания. Сергей провёл несколько вечеров за работой, собирая, шлифуя и полируя гордость своей коллекции, вернее будущей коллекции, потому что подаренной подлодкой предполагалось начать собирательство моделей различных кораблей и самолётов.
Так вот, теперь эта красавица и гордость, эта чудесная субмарина стояла на тумбочке в его комнате и ждала своего часа – погружения в воды тихой запруды местной речки. Надо было проверить все способности к навигации. Именно в этом и заключался план, о котором говорилось выше.
Серёжа поднялся за лодкой наверх, полюбовался ей немного и, одевшись для прогулки в шорты с клетчатой рубашкой, взяв модельку в руки, спустился в прихожую. Обув сандалии, он вышел во двор. Солнце уже вовсю припекало, птицы заливались весёлыми трелями, пахло зеленью, дул лёгкий-лёгкий ветерок. Казалось, ничто не может помешать мальчику.
Он направился к забору туда, где две доски легко отодвигались, образуя хороший лаз, в который Серёжа обычно проскальзывал на улицу дачного посёлка. Можно было, конечно, воспользоваться калиткой, но это совсем неинтересно, к тому же, путь через лаз был короче.
Возле отодвигающихся досок имелась ровная овальная дырка от сучка – в неё Сергей смотрел всякий раз, прежде чем выбраться с территории дачи. Мало ли что – надо же знать обстановку снаружи. Так он хотел поступить и на этот раз, но, когда приблизился к отверстию, то увидел, что по ту сторону из дыры на него смотрит серый глаз в обрамлении чёрных прямых ресниц. Глаз явно нечеловеческий! Взгляд его поражал умом, внимательностью, какой-то необычной весёлостью. К тому же вокруг глаза виднелась густая белая шёрстка.
Серёжа, наклонившийся было лицом к отверстию, от удивления тут же отпрянул. Машинально вслух он спросил охрипшим от испуга голосом – Кто тут?
В ответ прозвучало задорное – И-я!.
– Кто – и-я? – выпалил мальчик.
– Ося!– раздалось из-за забора.
После чего доски стали медленно отодвигаться, и в просвете показалась вихрастая симпатичная голова маленького белого ослика! Похоже, что как бы фантастически это ни звучало, именно он произнёс «Ося!».
2. Тот, кто живёт по ту сторону дороги.
Ослик протиснулся сквозь лаз, целиком очутившись на Сережином участке. Он казался вполне милым и совершенно миролюбивым. Невысокий, ладненький, не такой как все представители его рода. Конечно, скажете вы, не такой – он же разговаривает, но малыш и внешне был не такой – более приятный и аккуратненький, чем соплеменники, с симпатичной точёной мордочкой.
– Ты откуда? – спросил Осю Сережа.
– С той стороны дороги! – уверенно ответил ослик, забавно растянув при этом губы, покрытые нежным пушком и показывая в улыбке ослепительно белые зубы.
– А что ты там делал? – новый вопрос.
– Так у меня там среда обитания! – опять улыбка и хитрющий взгляд.
Серёжа знал, что по ту сторону дороги начинается лес, куда они с родителями ходили по грибы и ягоды и никаких осликов, а тем более, белых никогда не видели. Ладно – лоси попадались очень редко, ладно – белки и ёжики, но чтобы ослики – нет, нет и нет!
– Ося, а ты не обманываешь? Как давно ты там обитаешь? Где именно? С кем? В чём? – вопросы посыпались один за другим, Сережа, немного освоившись, тараторил так, что ослик начал удивлённо хлопать ресницами.
– Хэй, хэй, хэй! – залопотал он. – Не части! Ося никогда не обманывает! Живу я в лесу не очень давно, я вообще недавно живу! В смысле на свете, а не только в лесу. Где именно? У большой сосны, кидающейся шишками. Живу один! Да! А в чём живу? … – Ося остановился, заметно было, что он думает – стоит ли выкладывать этому любопытному мальчишке всю информацию или попридержать часть при себе. Глаза его лукаво прищурились – решение было принято. – Тэк-с! – сказал он, – А я не понял, это что – допрос? Вам предъявить документы о прописке? – брови ослика сурово сдвинулись, и Серёжа решил, что лучше не торопиться с расспросами, мало ли что.
– Ладно, Ося! Ну не сердись, просто, я в лесу часто бываю, а тебя не встречал.
– Ха! Ты что ж думаешь, что я сижу весь день на одном месте, и жду – когда это ко мне гости пожалуют! – ослик перестал хмуриться и с интересом посмотрел на мальчика – Послушай-ка, а тебя самого-то как зовут, ты мне про себя ничего не рассказал, а уже пытаешь!
– Серёжа. Меня зовут Серёжа. – Поспешил ответить мальчик – Я приехал на лето сюда с бабушкой и родителями. Ося, а что ты делал у забора?
– Я пришёл сюда про…инс… тьфу ты, какой у вас – людей язык сложный, про… инс… пек…тировать кое-чего! – Ося сказал это очень серьёзно, и Серёжа заволновался, тут явно скрывалась какая-то тайна, а тайны он любил. Но, наученный предыдущей настороженностью ослика по поводу заданных вопросов, он боялся чего-либо спрашивать, хотя внутри всё чесалось от нетерпения и интереса. Ося же ждал, когда мальчик начнёт допытываться об инспектировании, а тот молчал и пристально смотрел в глаза ослику.
Как вы думаете, кто не выдержал и заговорил первым? Ну конечно, конечно, вы скажете, что мальчик и будете абсолютно правы, ведь всем известно упрямство осликов.
– Чего инспектировать? У нас на участке нет ничего особенного и необычного – произнёс Серёжа, вернее не произнёс, а выпалил, устав сдерживать свой интерес.
– Ха! – ухмыльнулся Ося. – Это ты так думаешь, а у меня тут есть несколько тайных местечек, которые хотелось бы всенепременно посетить. И знаешь, я тороплюсь, некогда мне тут с тобой прохлаждаться, давай-ка, посторонись, пора заняться делом!
Ося по-хозяйски ступил вперёд, чуть подвинув своей мордочкой Серёжу в сторону, и уверенно направился от забора к дому. Мальчик оторопело посмотрел ему вслед, потом, спохватившись, отправился за осликом.
3. Инспектирование.
Ося шёл прямо к кустам жасмина. Он забавно помахивал хвостиком и чудно переставлял ножки. Только тут Серёжа к своему изумлению заметил, что копытца у ослика были блестящими – серебряными что ли? Общение с этим субъектом становилось всё интереснее и интереснее. Серёжа задумался: «кто же всё-таки этот Ося, почему он разговаривает, откуда взялся такой необычный?»
Его размышления прервал возглас ослика. – Что такое? И тут какая-то ерунда! – Ося встал, как вкопанный перед кумачовыми тюльпанами, изредка покачивающимися на лёгком ветерке. Он наклонил голову к чашечкам, ткнулся носом в один из цветков, понюхал его и неожиданно чихнул. – Хм, может быть не здесь? Да нет, я точно помню, что здесь. – Рассуждал он вслух. – Семьдесят три шага от забора в северном направлении. Ориентир – куст жасмина. Вот он куст, а где? …
Ося, не договорив, метнулся влево в сторону беседки, стоявшей возле орешника. Вид у него был растерянно-озабоченный. Серёжа не отставал от «беленького» /так он про себя уже окрестил ослика/ ни на шаг. Он отложил раздумья и расспросы на потом.
И снова Ося остановился и замер теперь уже над нарциссами, повторив процедуру обнюхивания и чихания.
– Н-да… – Произнёс он задумчиво. – Всё сходится. Но странно это как-то, очень странно.
Серёжа сгорал от любопытства. Наконец, он не выдержал и спросил Осю. – Что сходится-то, что странно?
Ослик вздрогнул от неожиданности, успев позабыть за размышлениями о мальчике и услышав его голос. Он поднял на Серёжу свои умные глаза, на носу ослика забавно желтела пыльца от цветов.
– Понимаешь, какое дело, – сказал Ося неторопливо, будто боялся спугнуть свои мысли. – Осенью прошлого года я закопал на нескольких участках персиковые, сливовые и черешневые косточки. И вот теперь про-ин-спек… тьфу ты нуты, проинспектировал всё, ваша дача была последней. Везде, без исключения выросли цветы! Цветы, слышишь! Из персиковых косточек – тюльпаны, из сливовых – нарциссы, а из черешневых гиацинты! Не понимаю, не понимаю, как это может быть? Они потом что ли деревьями становятся? А? – Осин взгляд пытливо уставился в глаза мальчика, который почему-то начал смеяться.
Серёжа хохотал, хоть и боялся обидеть Осю, во весь голос. Он никак не мог остановиться, у него уже даже слёзы собирались брызнуть из глаз.
– Чего смешного-то, что ты заливаешься? Ёй! – ослик начал нервничать и обиженно надувать губы.
Заметив это, Серёжа утихомирился, перевёл дыхание и стал объяснять. – Ося, Ося, не из каких косточек цветы не вырастают, все тюльпаны и нарциссы бабушкины – она каждый год их сажает на определённых местах. И остальные дачники тоже так делают, чтобы красиво было! А потом ещё всякие другие цветы, они у нас тут до самой осени! Прости, что я смеялся, но как представил тебя ковыряющимся в земле, сажающим косточки и выращивающим эти цветы, вместо долгожданных деревьев, так не удержался. У нас даже первоклашки знают, что из косточек цветы не растут.
– Не вижу ничего смешного. А из чего растут цветы, и что растёт из косточек? Как мне быть-то? Мне персиковые, сливовые, черешневые деревья позарез нужны. – Ося растеряно хлопал ресницами. Было видно, что он раздосадован.
Серёжа ничего конкретного не мог ответить на этот вопрос, боясь ошибиться. – Кажется, тюльпаны и нарциссы растут из луковиц. – Сказал он.
Тут уже засмеялся Ося. – Вот ты и сам ничего не знаешь, из луковиц растёт лук, а никакие не цветы! – Констатировал «беленький» довольно с умным видом, по которому можно было понять, что он совершенно уверен в своём утверждении и никаких возражений не примет.
– Ну, не знаю, Ося, я видел у бабушки какие-то специальные луковицы, не те, которые едят.
– А у тебя есть эн-ци-… тьфу, язык завернёшь, эн-ци-кло-пе-ди-я? – С трудом выговорил ослик, и вопросительно посмотрел на Серёжу. – Там должно быть написано, что к чему.
– Точно, Ося, какой ты молодец! Сейчас принесу! – Серёжа бросился в дом, и услышал, как при открывании двери, что-то кракнуло – это была подлодка, ударившаяся о косяк, мальчик, от нахлынувших интересных событий совсем забыл про неё и всё это время носил подмышкой. «Надеюсь, что с ней ничего не случилось» – подумал Серёжа и, поставив лодку на стул в прихожей, поторопился в гостиную к книжной полке, где была энциклопедия, он очень спешил, потому что боялся, что Ося куда-нибудь исчезнет за время его отлучки. Наконец-то, увидев нужную книжку и схватив её, Серёжа выскочил на крыльцо. Ося был на месте – наблюдал за белками, прыгающими в кронах сосен, находившихся на участке.
4. Клубника.
– Ну, давай, ищи скорее, сейчас узнаем про эти косточки-цветочки. – Заёрзал Ося. Казалось, что если бы у него были руки, а не ножки, он потёр бы ладошками друг о друга, как это делают люди в предвкушении чего-либо.
Серёжа посмотрел в энциклопедию на букву «к» – косточка, «ц» – цветы, «д» – деревья, ничего вразумительного там не было.
– Ося, наверное, нужна другая книга, по садоводству, она у бабушки в комнате, но бабушки нет дома, а без спроса к ней заходить и брать книжку неудобно, она очень редкая и дорогая. Давай, когда бабуля вернётся, я у неё разузнаю всё-всё подробно? – Серёжа вопросительно взглянул на ослика.
– Точно не можешь сейчас взять книжку? – Спросил «беленький» и, наткнувшись на печальный Серёжин взгляд, продолжил. – Ну, ладно, я тебя понимаю, знаю я этих бабушек – ох, и строгие. Но ты спроси её, спроси, всё запомни, как следует, и расскажешь мне обязательно! Слушай, я чего-то проголодался развлекаючись тут с тобой. У тебя случаем не найдётся пары-тройки персиков? – Глаза Оси загорелись, было видно, что ему, действительно хочется есть.
– Нет, Ось, персиков у нас точно нет. – начал было говорить Серёжа, но ослик перебил его.
– Чего, чего? – Возмущённо сказал он, изогнув бровь над правым глазом. – Какая такая «ось»? Ты чего это обзываешься, я тебе не «ось», я – Ося! – «беленький» негодующе топнул копытцем.
– Я совсем не хотел тебя обзывать, Ося! Это я так твоё имя сократил – уменьшительно-ласкательно. Понимаешь, у нас, когда кто-то нравится кому-то, то они друг друга называют по-особенному – нежно. – Поспешил успокоить ослика Серёжа. – Вот меня родители зовут по-разному: Серёня, Серёженька, Серёжечка, Серенький, Сергуня.
– Сергуня! – Ося хохотнул. – Так значит, я тебе нравлюсь? Ну, и как ты ещё меня можешь сократить? – Довольная улыбка расплылась на его ослиной мордочке.
– Осенька, Осёныш, Оська. – Серёжа придумывал ласковые имена. – Больше пока ничего в голову не приходит, Ось. Может потом?
– Ну, ладно, с меня и этого хватит, меня кроме, как Ося никто никогда не называл. Интересно, значит, меня никто и не любил? Никому я не нравился? – ослик, кажется, был расстроен таким обстоятельством.
– Нет, Ося, это вряд ли, тебя нельзя не любить! – Заверил его Серёжа. – Ты такой забавный и милый!
– Милый. – Как эхо повторил ослик и тут же выжидающе глянул на мальчика. – Да, а что там насчёт поесть? Где мои персики, Сергуня?
– А персиков у нас точно нет, Осенька. Но есть колбаса, хлеб, масло и сыр. Ещё у бабушки сварены щи в кастрюльке. Но ты такое, наверное, не кушаешь. Ой! А клубника! У нас есть большая миска клубники! Бабушка собиралась делать варенье на зиму.
– Тащи, давай сюда скорее свою клубнику. – Ося мордочкой легонько ткнул Сергея в живот, как бы намекая, что тому необходимо пошевелиться.
Сергей опять побежал в дом, он вернул книгу на место, влетел на кухню, достал из холодильника ягоды, присыпанные сахаром, и понёс миску, источавшую аромат клубники на крыльцо, где с ноги на ногу перетаптывался от нетерпения Ося. Мальчик поставил её перед осликом на дощатый пол. – Вот, пожалуйста, угощайся!
То, что произошло дальше невозможно описать с точностью, да еще, чтобы кто-то в это поверил. Серёжа от удивления раскрыл рот, когда увидел, как ослик приступил к трапезе. Он-то думал, что Ося наклонит свою голову к миске и станет ртом, как все ослики кушать принесённые ягоды. Но не тут-то было. Беленький медленно сел прямо на крыльцо, закинув как человек ногу на ногу, передними ножками взял миску и поставил её себе на колени, если так можно сказать. Потом он начал аккуратно копытцем правой передней ноги выбирать ягоды покрупнее и отправлять их себе в рот! Как это у него получалось, ведь пальчиков у Оси не наблюдалось, – уму не постижимо, но получалось! Клубника убывала на глазах. Серёжа даже не думал о том, как он объяснит пропажу ягод из миски бабушке и родителям. Он просто с открытым ртом смотрел на Осю.
Когда тот доел последнюю ягоду и выпил, взяв в обе ножки миску, алый сок, смешавшийся с сахаром, Серёжа сел рядом с ним, захлопнув наконец-таки рот. Вопросы задавать было бессмысленно, всё равно ослик не объяснил бы, как всё это у него получалось. Он был таким от рождения. Вот вы же тоже не сможете объяснить, почему вы едите, сидя за столом, из тарелки ложкой, а пьёте из чашки или стакана. Вас этому научили, а как – вряд ли такие тонкости всплывут в вашей памяти.
5. Эксперимент.
– Серенький. – Начал Ося, поблагодарив мальчика за клубнику, и облизнув губы, ставшие алыми от ягодного сока. – Послушай-ка. А что ты такое таскал подмышкой, когда мы с тобой инспек… – трудное человеческое слово явно не давалось ослику, но он упрямо пытался выговорить и выговорил его. – Инспектировали участок?
– Это модель подводной лодки. Я сам её склеил из разных деталей! – Гордо сказал Серёжа. – Как раз перед твоим приходом я думал пойти на речку и провести один эксперимент.
– На речку? – Ося оживился. – Так чего мы тут торчим? Бери свою лодку и вперёд – проводить этот самый эк-спе-ри-мент! О! – Эксперимент – с первого раза выговорил! – громко и торжествующе сказал ослик. – Знать бы еще, что это такое. – Уже тише пробормотал он себе под нос.
Серёжа очень обрадовался этому многообещающему развитию событий, ведь Ося не собирался никуда уходить, значит, интересный день продолжится и новый такой забавный «беленький» приятель пойдёт с ним! Мальчик, в который раз поспешил в дом, миску мыть было некогда – «потом!» – подумал Серёжа, оставляя её в раковине. Он взял со стула в прихожей оставленную им лодку, и вернулся к Осе, уставившемуся с любопытством на продолговатую серую субмарину.
Ослик зачем-то обнюхал её, чихнул, ведь моделька ещё пахла клеем, а ослиное обоняние не такое, как у людей, гораздо тоньше. Потом он посмотрел на лодку правым глазом, при этом почему-то прищурив левый. – Годится! – заявил «беленький» с видом знатока и весело подпрыгнул одними только задними ножками.
Что «годится» Серёжа спрашивать не стал, он к своей досаде заметил небольшую паутинную трещинку на корме. Видимо всё-таки удар о косяк не прошёл для хрупкого пластмассового судна бесследно. Что-то предпринимать было поздно, хотя конечно можно затереть эту трещинку клеем, но мальчика ждал Ося, да и сам он очень хотел посмотреть, как лодка спустится на воду, и будет держаться на плаву не в домашней ванне, а в настоящем водоёме. Поэтому Серёжа кивнул Осе и уверенно отправился по утреннему маршруту в сторону лаза в заборе.
Новоиспечённые приятели быстро и беспрепятственно миновали лесной участок, преграждающий путь к реке и оказались на симпатичной полянке перед запрудой.
Серёжа подошёл к воде и бережно опустил на неё собственноручно склеенную лодку. Ося внимательно наблюдал за мальчиком.
Лодка покачивалась на зеркальной глади точно так же, как в городской ванне. Смотреть на это было неинтересно и Ося, которому быстро надоело колебание модельки возле берега, предложил Серёже переместиться от запруды к самой реке, дабы увидеть, как лодка поведёт себя в менее спокойных условиях, как она поплывёт по течению.
– Понимаешь ли, Ося, – ответил на предложение о передислокации лодки Серёжа, – родители запрещают мне ходить на речку одному. На запруду – пожалуйста, сколько хочешь, а вот на речку – ни-ни….
– Ну и сиди себе тут со своим судёнышком! – Ося раздосадовано топнул ножкой. – Какой же ты экспериментатор? Трусишка, мамочки с папочкой испугался. Да они и не узнают! Мы же всего-то на минуточку! – Ослик вопросительно смотрел на Серёжу, который отвёл глаза в сторону и нахмурил лоб, что-то обдумывая, не решаясь идти туда, куда не дозволялось, но вместе с тем ему не хотелось отказываться от предложения, мальчик боялся потерять нового друга.
Ося вздохнул и, развернувшись, отправился в сторону реки. Ослик шёл не очень быстро, казалось, что он для чего-то медлит, сдувая пух с одуванчиков, останавливаясь у лютиков, кашек и ромашек, нюхая их и чихая по обыкновению. Ося знал, что он делает, основываясь на своей звериной интуиции и понимая, что мальчик не останется просто вот так стоять и смотреть ему вслед. Во всяком случае, он – Ося точно не остался бы! И действительно меньше, чем через четверть минуты раздался крик.
– Ося! Оська, подожди, я согласен, раз ты говоришь, что никто ничего не узнает, давай, пустим лодку по речке. Посмотрим, как она плавает! – тараторил Серёжа, подбегая к «беленькому». Ослик одобрительно кивнул мальчику, и бок о бок они поспешили на берег.
Течение было не то чтобы быстрым, но вода оказалась какой-то чёрной и неприятной. Серёжа, скинув сандалики, подошёл и ступил в неё, опуская субмарину в очередной раз на воду. Сзади сопел от любопытства Ося. Сначала лодка постояла на месте, так же, как и в запруде.
– Подтолкни её, подтолкни! – Раздался подстрекательский шёпот ослика. Серёжа последовал совету и подтолкнул модельку ладошкой. Не понятно, что произошло, но та рванулась с места и понеслась вперёд, рассекая воду и оставляя за собой ровный, постепенно расходящийся в стороны, след! Зрелище было очень красивое. Серёжа быстро шёл по воде за своей субмариной, рядом с ним семенил ослик.
– Говорил же я, говорил! Смотри, как здоровски! Это тебе не стоячая вода, почти морские просторы! – В Осином голосе слышались нотки торжества.
Лодка набирала темп, пришлось ускорить шаг, идти стало неудобно, так как берег становился круче. И тут случилось непредвиденное. Видимо в ту самую тонюсенькую трещинку, что образовалась на корпусе судна при ударе о косяк, внутрь лодки начала попадать вода. Субмарина странно накренилась и вильнула влево, её задела проплывающая мимо коряга и лодка начала тонуть. Серёжа дёрнулся спасать судно, поскользнулся и с размаху угодил в воду. Дна в этом месте почему-то не было.
Мальчик бултыхался, пытаясь удержаться на плаву, но течение, закручивая, засасывало его вниз, в глазах потемнело, в рот начал забиваться противный ил. «Всё, доэкспериментировался!» – мелькнуло в голове. Казалось, что ещё немного, и он пойдёт камнем вниз, в чёрную бездонную водяную воронку. Серёжа набрал в рот воздуха, трепыхнулся изо всех сил. И тут ЧТО-ТО словно взорвалось рядом, отбросив его волной в сторону и окатив фонтаном брызг. «Что это?» – с ужасом подумал утопающий, а в этот момент «ЧТО-ТО» схватило его мёртвой хваткой за ворот рубахи и потащило за собой. Сил сопротивляться не было. Серёжа обмяк, он только слышал над ухом непрерывные фырканья и отдувания. «Может это какая-нибудь акула, или варан?» – с ужасом предположил мальчик, прекрасно зная, что подобных существ в их краях отродясь не наблюдалось. Однако есть же Лохнесское чудовище, почему бы, не быть таковому в местной речке?
Предполагаемый варан, булькая, быстро грёб к берегу, наконец, Серёжа почувствовал под ногами песчаное дно, он попытался подняться, но хватка безвестного животного была сильна, оно волоком втащило мальчика на берег.
«Сейчас меня сожрут!» – подумал Серёжа и зажмурил глаза. Обессилевший, он лежал на прогретом берегу. «Варан» же, разжав челюсти, начал отплёвываться и чихать. Потом мальчик почувствовал, как нечто мокрое и тёплое тычется ему в щёку. Он осторожно открыл один глаз, потом другой, но из-за ила и речной воды картинка была слишком расплывчатой, над Серёжей маячило большое тёмное пятно, разглядеть, кто это было невозможно. «Точно – варан!» – утвердилось в Серёжиной голове. Но тут «пятно» скрипуче произнёсло – И долго ты собираешься так валяться? – Это был Осин, слегка охрипший голос. Серёжа вздрогнул от неожиданности, навернувшиеся слёзы /да-да слёзы, а вы не прослезились бы?/, так вот, слёзы радости промыли глаза мальчика от ила, и он уже отчётливо увидел сероглазую, белозубую осликовую мордочку над собой. В этот момент она показалась Сереже самой симпатичной, самой родной и любимой из всех когда-либо увиденных мордочек и лиц!
– Ося! Ося, ты спас меня! Ты меня спас! Спасибо! – Мальчик приподнялся на песке и крепко-крепко обхватил «беленького» за влажную шею. Ося, не ожидав такой ласки, опешил, даже попятился было назад, но замер, положив свою голову на Серёжино плечо.
– Ну, чего уж там… Ладно, брось, пустяки, ты бы разве меня не стал спасать? – Бормотал он тихонечко. Чувствовалось, что Оське приятно это проявление благодарности, несмотря на бескорыстность его поступка. Но, дабы, в конечном счете, его не заподозрили в сентиментальности, через некоторое время он всё же отступил от мальчика на шаг, высвобождаясь из объятий. Ещё раз встряхнувшись и окатив при этом брызгами всё вокруг в радиусе трёх метров, ослик присел на песок рядом с Серёжей.
Это была умилительная картинка – маленький с всклокоченными волосами мальчик и с такой же всклокоченной шёрсткой миниатюрный белый ослик сидели на солнцепёке, прижавшись друг к другу. Они молча смотрели на ещё недавно казавшуюся чёрной, а теперь серебристую воду реки, на отражение облаков, скользящих парусниками вдаль и думали каждый о своём. А неподалёку на большом валуне лежали и сохли Серёжины вещи.
Продолжение следует…