сменяет второй самолет,
а до этого поезд, такси, паром.
из каждого виски съедает лёд,
не разбавляет ром.
представляется то карениной, то уилл, то смит.
просит двухместный, но в одиночку спит.
взаперти читает как отче наш
тонкую стопку писем – её багаж.
и словно молится секте почтовых крыс.
путает с именем мужа: то жан, то крис.
бежит ниоткуда, но будто бы видит цель.
каблук застревает в утре, как соль в яйце.
и никого не преследует. и не ждет –
километры наносит на раны, как будто йод.
тут богу становится ясно, что нет никаких детей.
и никого, кому постелить постель;
что он забыл про нее, как заплатить за свет.
и мужа, по всей вероятности, тоже нет.
бог думает, как исправиться, но не может ее найти:
следы так петляют, что не разобрать пути.
он вовсе не помнит, на какой адрес писал.
оно и понятно: наш мир как большой вокзал,
где провожают единожды, без надежды увидеть вновь.
а она сменяет второй самолет и верит, что это любовь.