В арестантском клубе с голой сцены,
Перебором струны теребя,
Темноликий видом и губаст,
Цыганенок рвал на шее вены.
Сродник конокрадов и гадалок
Пел про табор, слезы не тая.
Точно в дреме полузабытья,
Воровская братия молчала.
В стиснутых руках вздувая жилы,
Слушали подстражники певца.
Закусил губу в кровь полицай,
Потому как сердце вдруг забилось...