Тернеют горы в апельсинах.
На крыши краше шишки льнут.
Лелеют такты в клавесинах.
Шелка с парчой меж пальцев мнут.
Проходят мерно мимо мирных.
Едят рулеты в час халвы.
Коротким, право, не до длинных.
Упрямы те, кто не кривы.
Бескройный фрак сидит угрюмо.
Любовный мрак болтает чушь.
Щепоткой звон заглушен рюмок.
На ощупь мантры шепчет муж.
Закон по буквам замолкает.
Кокос растоптан в порошок.
Актёр художника толкает.
Эстонец пьёт на посошок.
Затянут пояс вечеринки.
Рыдает певчий брадобрей.
Картеж приехал из глубинки.
В гипсу застряла кучка фей.
На лопастях лобастых леди
Ютятся пёстрые деньки.
Мелькают за окном соседи-
Им надоели пикники.
Щекочет юг оравой мошек.
Ворчит Вертинского двойник.
Трагичен кот, лишённый кошек.
Нелеп запыленный цветник.
Подвох хранится в коридоре.
Картошка модной стала вдруг.
Удушливо вздыхает море.
Ржавеет в поле сонный плуг.
Тяжёлый шлейф из нижних юбок
Тащить приходится мадам.
Всего три кубка на пять трубок.
Поток пошёл по городам.
Кидают вещи в огороды.
Без овощей едят горох.
Поют прицелом по доходам
И прячут песни в серый мох
Хохочет кто-то неумело.
Воздушный шар в полет сквозит.
Кухарка квасит фрукты с мелом.
Поперли танцы из корыт.
Едва заметив улучшенья
Серьезный врач сказал: «Грубы
Безграмотные нарушенья
Шизофренической судьбы!»
(Январь 2005)