- Вернулся я, впустите! – в ознобной тряске двери,
с улыбкой полоумною Луна,
но навалившись сытой ворчащей тушей зверя,
мне уши обложила тишина
Тут зашептали, шлёпая, и множась в изобилии,
а из окошка вывалился свет,
- Мы счастливы! – захлопали, потом заголосили, -
- Подите вон, вас больше в списках нет!
И кто-то из постелей - Так, значит, вы – ОТТУДА?.. -
(С водою вздохи мощно - в туалет!).
Постели заскрипели - Вовек вас не забудем,
но что поделать, раз вас в списках нет...
(Грезит кот с душевной раной, ищет крышу в стельку пьяный.
Что-то здесь не так, цыгане, что-то здесь не так
Пляшет конь в хмельном угаре, под надрыв блатной гитары.
Что-то здесь не так, бояре, что-то здесь не так)
А я тогда к прохожему – Прохожий, вы тут здешний?
Где жил я, - может, тут? а может, там?..
Но, Боже, как похожи мы! – Прохожий – безутешно:
- Да все одно и то же мы, болван!
- Но как же списки?!..– страстный хрип выхаркнула глотка,
(органом застонали поезда...),
- Видать, - возникла властно внушительная тётка, -
твоя, друг, закатилася звезда
(Люстрою звёздной дрожит небосвод, арией слёзною молится кот,
грозными храпами вторит народ, звёздочку лапами кот достаёт
Там меж галактик есть сбоку проём, там мы с котом без труда проползём,
в этот проём мы вопрос пропоём, -
- где наша улица, где же наш дом?, где же...)
- Чего обвисли мордами? - сочувствовала тётка, -
навалом тут в траве слинявших звёзд.
Я как грибы их, - вёдрами - ввернула тётка кротко, -
возни потом, - строчить наверх донос
Я – к вёдрам, роюсь истово, - Гражданка тётка, люди!
Да вот она, ишь, источает свет! Цепляй назад и быстро чтоб,
я снова в списках буду!
- Куда цеплять, тебя же в списках нет
(Струн ворчанье рвАнное, выпивка нирвАнная,
нам ведь это не впервое - между небом и землёю,
памятью икается, в слёзной пьяни кается
воровской цыганочки рассказ,
как:
где-то сани чинят к лету, солят на зиму котлеты,
и поэтому поэты воспевают, как:
в Тел-Авиве ли, Рязани, препираться мы не станем,
у экрана на диване, обсуждают...)
...как тАм, где надувшись, бубнит саксофон,
где в вальсе сцепился с подносом гарсон,
где скатертей морды все в крови вина,
там кто-то умолкнет, вдруг вспомнив меня,
взасос к рюмке нежно прильнёт и сглотнёт
и врежет небрежно шальной анекдот
...И где стекло-башенных скал будто лес,
где в брюхо небес лес тот кольями влез,
под стогом волос, в раскаляющем сне,
шепнёт кое-кто кое-что обо мне,
в калачик свернётся, куда-то пошлёт,
зевнёт, улыбнётся, и, может, вздохнёт
...И будто б есть город (такое ведь врут!...),
где мы ещё в списках, где милостив суд,
коты не сдирают там звёзды с небес,
прохожие знают, где дом и подъезд,
там кони гуляют, там песни поют,
там дверь открывают, там всё ещё ждут
Где эта улица, где этот дом...