Миллениум ждали, как чудо с неба,
И цифру две тысячи боготворили.
Оставил мир наш соседский ребе,
А я ... я хотел, чтоб меня любили.
В две тысяча первом упали блезняшки,
Их уронил баловник Бин-Ладан.
Женя дарил Марине ромашки,
А я... я снова писал балладу.
Второй уже год покатился милениум
С нефтью, террором и потеплением.
Моше, как часы посещал синагогу,
А я... я не очень-то верил богу.
Две тысяча третий начался неладно,
Убили министра, схватили заложников.
Зато уничтожили сына Бин-Ладана,
А я... я беспечно писал про художников.
В четвертом году к нам пришла эпидемия,
И полнили мир, как всегда, предсказания.
К блаженному Марку явилось видение,
А я... я продолжил свои изыскания.
Две тысячи пятый казался спокойней,
Наш свет обходился без войн. Необычно!
У Хавы с квартала родилася двойня,
А я ... я в тот год был счастливым, частично.
В шестом челнока запустили к Венере,
С рекламой, с шумихой-в обычной манере.
Лишь Хилари бросила бедного Джима.
А я... я проехал от Берна до Рима.
Семерка зовет к чудесам человека,
Сенсация- голову пересадили!
Уборщик Ронен помирает со смеха.
А я... я живу, как в дурном водевиле.
Две тысяча восемь, серьезная дата,
Политики наши в большом возмущении.
У дяди Сережи сломалась лопата.
А я... я опять же горю все-прощением.
Девятый проснулся в китайских игрушках,
В иранских ракетах и ядерных пушках.
Девушка Мира в мечтах о замужестве,
А я... я прошу дать мне толику мужества.