МУХАММЕД ФИЗУЛИ
(1494 – 1556 гг.)
Вступление к поэме "Лейли и Меджнун" ( 1536 год)
В наш век не взыскан почестью поэт.
Поэзия давно сошла на «нет».
Так безнадежно пала до конца,
Что люди презирают речь певца.
Хоть захлебнись я в собственной крови,
Вдохни огонь в речения свои,
Как яхонты, нанизывай на нить
Все, чем возможно слух людской пленить, -
Все тщетно! Им и обернуться лень.
Для них рубин и аметист - кремень.
Заглох Багдад и, погруженный в тьму,
Не внемлет из поэтов никому.
Я не могу назвать такой страны,
Где с песней люди были бы дружны.
Вот Индия, вот Руми, вот Ширван,
Иран, Ирак, и Шам, и Хорасан, -
Ни одного поэта на земле.
А был бы, не укрылся б он во мгле!
Горел бы он в темнейшей из ночей
Всем ликованьем солнечных лучей.
Блистал бы он из всех земных глубин,
Как самоцвет, как дорогой рубин.
Но близок час, благоприятный мне, -
Поэзия подымется в цене.
Как мне ужиться с веком, не пойму.
Я страшно одинок. Я чужд всему.
Унижен, обесславлен, заклеймен,
Лишен нарядных прозвищ и имен.
Но возвеличу звание свое!
Пусть песнь больна, я вылечу ее!
И если время разума не чтит,
Само об этом завтра загрустит!
Развалины, куда ни погляжу,
Но, иншаллах ! - победу одержу.
Друзья времен, немного было их,
Они прошли, поэты дней былых.
Сменив друг друга в пиршествах земли,
Они с поклоном в вечность отошли.
При жизни оцененные вполне,
Они стояли с шахом наравне.
Поэту покровительствовал шах,
И песнь гремела в шаховых ушах.
Иранцам, тюркам и арабам был
От века ведом вдохновенный пыл.
Абу-Нуваса щедро одарив,
За то прославлен Ар-Рашид, халиф.
И ширваншах любимца Низами
Всегда ласкал, возвысив над людьми.
Был в Хорасане за слова свои
Почтен красноречивый Навои.
Но кто ценил жемчужины певца,
Кто покупал их золотом дворца, -
Исчезли те ценители навек.
И беден одаренный человек.
Укрылся он в отребья с головой,
Стараясь скрыть несчастный жребий свой.
Но не заглохнет давний путь его,
Отточенным пребудет мастерство.
Я защищать обычай наш хочу.
И правила гармонии учу.
Столь оскорбленный всем, что есть вокруг,
Хочу сейчас, не покладая рук,
Исполнить данный некогда обет.
Таков слуга гармонии - поэт:
Труд - вопреки влечениям среды!
Пускай меня честят на все лады,
Что ни скажу, во всем найдут порок,
То стих мой вял, то искренность не впрок,
Завидуют, мешают мне со зла,
Со всех сторон сползается хула.
Печаль пройдет. Все временно. Все тлен.
Клад этот не навек запечатлен.
Когда поэты древности вошли
В зеленый мир, в цветущий сад земли,
О, как сверкал нарядный этот мир,
Как чашечки цветов качал зефир!
Но сорваны цветы! - а я, бедняк,
Нашел терновник в современных днях.
Когда они гуляли ввечеру,
Вино играло в чашах на пиру,
Все выпито из звонких чаш, и мне
Остаток мутный видится на дне.
Но жажда велика. И эту муть
Я выпью, чтобы счастие вернуть.
(Пер. П. Антокольского)