Сюда возвратишься по вечеру, по темноте,
Пройдешь по тропинке, свои же калеча следы.
До боли студеной в висках далеко до воды,
И дом далеко, и не надо гореть на кресте
За этот сосновый, соленый, невысохший снег,
За слезные заводи белых подтаявших рук,
За плеть лебединую синих забывшихся рек…
Не надо терпеть, ты уже не придешь сюда, друг.
А надо прийти, и воды принести, и в следы
Налить помутневшей и брату оставить испить.
Ведь столько идти – до людей, до воды, до беды,
И так далеко, что, наверное, нам не дожить.