Когда бы Гамлет знал, что смерть – блаженство,
Отпал бы сам собой мучительный вопрос,
И монолог он свой иначе произнес.
«Я смерти отдаю, – сказал бы он, – главенство.
Вот путь единственный в долину светлых грез!
Жить в Эльсиноре – тяжкая пеня *!
О смерть, возьми меня! Скорей возьми меня!»
Проблему «быть или не быть» решая,
Принц был смущен понятием «не быть».
Он, чтобы статус-кво восстановить,
Обязан был, долг чести исполняя,
За смерть отца родному дяде отомстить.
«Убить из мести – тяжкая пеня!
О смерть, возьми меня! Скорей возьми меня!»
О смысле жизни думая всечасно,
Несчастный Гамлет искренно страдал.
Он бедную Офелию обманывать устал,
Отверг ее, поскольку знал прекрасно:
Логичней, если б он женой Лаэрту стал.
«Быть не мужчиной – тяжкая пеня!
О смерть, возьми меня! Скорей возьми меня!»
Двор короля умел хранить секреты,
Их погребая в глубине могил:
Когда-то королевский шут на свете жил,
Теперь он прах – молчит зимой и летом
О том, что принца в детстве совратил.
«Быть совращенным – тяжкая пеня!
О смерть, возьми меня! Скорей возьми меня!»
Наследник трона датского с рожденья
Дружил с шутом, на флейте с ним играл,
Не раз у Йорика в каморке ночевал.
Резвясь однажды на его коленях,
Сам не заметил, как невинность потерял.
«Играть на флейте – тяжкая пеня!
О смерть, возьми меня! Скорей возьми меня!»
Брат короля знал о постыдной правде.
Его смущала принца красота,
Весь облик, голос, юные лета,
И, ревностью томимый, дядя Клавдий
Собственноручно ночью удавил шута.
«С шутом расстаться – тяжкая пеня!
О смерть, возьми меня! Скорей возьми меня!»
Убрав соперника, он принялся за дело
И лестью принцу голову вскружил,
Ему двусмысленные комплименты говорил,
Порочные желанья в нем будил умело
И вскоре Йорика в постели заменил.
«Влюбиться в дядю (!) – тяжкая пеня!
О смерть, возьми меня! Скорей возьми меня!»
Однажды в темных закоулках Эльсинора
На ложе из цветов племянник возлежал
И ласки дяди благосклонно принимал.
Король в ту пору замок обходил с дозором –
Увидел парочку и в обморок упал.
«Разоблаченье – тяжкая пеня!
О смерть, возьми меня! Скорей возьми меня!»
Развратный Клавдий испугался не на шутку:
Еще минута, и монарх придет в себя.
«Он, сына с братом одинаково любя,
Убьет обоих вопреки рассудку», –
Так думал Клавдий, локон принца теребя.
«Быть бед причиной – тяжкая пеня!
О смерть, возьми меня! Скорей возьми меня!»
И вот, от гнева государева спасаясь,
Коварный Клавдий принца отстранил,
В пипетку белены смертельной нацедил
И, молча к телу короля склоняясь,
Яд в ухо брату венценосному налил.
«Скончался папа – тяжкая пеня!
О смерть, возьми меня! Скорей возьми меня!»
Что было дальше? Как гласит преданье,
Гертруда, вдовьих башмаков не износив
И сына Гамлета о том не известив,
Исполнила заветное желанье,
С братоубийцей в брак супружеский вступив.
«Мать-блудодейка – тяжкая пеня!
О смерть, возьми меня! Скорей возьми меня!»
Принц сделал вид, что праздно бьет баклуши,
Что он теперь почти что идиот,
А сам у королевской спальни ночи напролет
Глухие стоны матери и дяди слушал,
Чужим оргазмам вел ревнивый счет.
«Считать оргазмы – тяжкая пеня!
О смерть, возьми меня! Скорей возьми меня!»
Тем временем поблизости от замка,
Там, где сходилось море с цепью гор,
Стал появляться с некоторых пор
Зловещий Призрак, бледный, как поганка, –
Он принца громко звал и нес опасный вздор.
«Свиданье с тенью – тяжкая пеня!
О смерть, возьми меня! Скорей возьми меня!»
Секрет был в том, что трюк с нечистой силой
Наследник трона самолично учинил, –
Он Призраком артиста нарядил,
И тень отца прилюдно объявила
О том, что Клавдий короля убил.
«Быть лицедеем – тяжкая пеня!
О, смерть, возьми меня! Скорей возьми меня!»
Месть за отца, согласно датским рунам,
Была для Гамлета не больше, чем предлог,
И, будто бы сыновний исполняя долг,
На нервах матери играя, как на струнах,
Он дяде мстил – ему простить не мог!
«Любви заложник – тяжкая пеня!
О смерть, возьми меня! Скорей возьми меня!»
Рок торопил трагедию к развязке,
Ее финал Шекспир подробно описал:
С Лаэртом Гамлет в зале фехтовал,
Отравленным клинком был ранен в связку
И сам в ответ врага атаковал.
«Прощаться с жизнью – тяжкая пеня!
О смерть, возьми меня! Скорей возьми меня!»
Лаэрт убит. Фортуну проклиная,
Сраженный Клавдий замертво упал.
Гертруда пошатнулась, уронив бокал.
Принц понял все и, кровью истекая,
К поникшей королеве подбежал.
«Стать сиротою – тяжкая пеня!
О смерть, возьми меня! Скорей возьми меня!»
Пред смертью мать раскрыла сыну тайну,
Сказала: «Клавдий был твоим отцом!
В него пошел ты телом и лицом.
Я мужу изменяла не случайно,
А потому, что был он подлецом!»
«Измена мужу – тяжкая пеня!
О смерть, возьми меня! Скорей возьми меня!»
Мать продолжала: «Клавдия когда-то
В далеком детстве изнасиловал король.
Стать жертвой короля – незавидная роль,
И я, отдавшись мужниному брату,
С ним разделила горькую юдоль».
«Король-насильник – тяжкая пеня!
О смерть, возьми меня! Скорей возьми меня!»
«Так вышло... – прошептала королева. –
Супруг не знал, что Клавдий спал со мной.
Ты зачат был в любви, мой дорогой,
И в срок положенный мое покинул чрево –
Чужой для короля, для дяди – сын родной...»
«Быть сыном дяди – тяжкая пеня!
О смерть, возьми меня! Скорей возьми меня!»
«Но как же так?! – воскликнул принц, рыдая. –
Отцеубийства Бог мне не простит!
Кровосмешенья грех на мне лежит!
Все кончено! Прощай! Я умираю!
Отпал вопрос «Быть мне или не быть»...
О смерть! Ты сгусток тьмы ночной при свете дня!
Иду к тебе! Возьми меня! Скорей возьми меня!..»
И грянул гром! И молнии сверкнули!
Над Данией разверзлись небеса!
Вскипело море, вздрогнули леса …
Датчане над убитыми всплакнули
И, затянув потуже пояса,
В шелка и бархат трупы завернули.
На лыжах с гор спустился Фортинбрас,
С ним друг его – отважный Тинто Брасс.
За ними следом – сорок тысяч братьев,
Купец известный по фамилии Ипатьев,
Сестра Офелии – святая Кондолиза,
Хавьер Салано, Пугачева, Монна Лиза,
Майкл Джексон, футболист Протасов,
Мандела, Цой и Гарри Алибасов,
Наина Ельцина, Полад Бюль-Бюль Оглы,
Срезая повороты и углы,
Стремглав на лыжах съехали с горы.
И вовремя! Четыре капитана
Прах Гамлета к могиле понесли.
В кустах печально заиграло фортепьяно,
И залп раздался пушечный вдали.
Могильщик с Озриком курили папиросы,
Гораций делал запись в дневнике
О том, что в бородавку превратилась Осса,
Что прах Гертруды хоронили в парике,
Что громче всех рыдал мсье Трике,
Что на поминках пьяные матросы
Ловили кошек и топили их в реке...
На рифме «ке» вдруг задымилась плата,
Процессор глючит, в памяти дыра,
А значит, по законам Шариата,
Дать отдохнуть компьютеру пора.
Еще одно, последнее, желанье –
Поэму завершить строкой на рифму «нье».
Ну, например: «Окончено свиданье»,
Нет, не свиданье, правильней – сказанье,
Или к финалу присобачить покаянье?
Страдание? Закланье? Наказанье?
А может, так: «Дальнейшее – молчанье»?
Такая рифма подойдет вполне...
31.07.2009
____________________________
* poena (лат) – буквально: наказание.