Коварное племя людское не знает
для лжи и порока предельных границ,-
то в злобе звериной лицо обнажает,
то перед иконами падает ниц.
И выев распятье умильно глазами,
зажегши у ног пригвожденных свечу,
рукою скупою за грех свой – деньгами,
в тяжелом раздумьи: не много-ль плачу?