Учил нас видный и холеный режиссёр
Патриотизму как–то раз по телеку,
Ему бы в фильм вложить такой напор –
Всех «Оскаров» забрал бы тот в Америке.
Хоть вина попивает он французские
И в иномарке он летит дорогою,
Но, учит нас, что Бог в союзе с русскими,
Они с душой, а иностранцы с рогами.
Ну, и одет, конечно в иноземное,
А может, у Юдашкина и Зайцева,
И лечит он здоровье драгоценное
От смерти заграничными лекарствами.
И всякая там техника–хреновина,
Чем дом набит, то Запад, а не Азия,
Конечно, это, в общем, пустяковина,
Штрихи к портрету, мелкая оказия.
И горячится загорелый уникум –
Предвзято к русским, Запад мол, относится,
То, прокатили с «Оскаром» «Цирульника»,
То, в Солт-Лейк-Сити все на наших косятся.
Ребята, дескать, наши там стараются,
А судьи, дескать так, на них накинулись,
К моче и крови, суки, придираются,
Из–за чего мы с первых мест подвинулись.
Мол, кровь берут на допинг не пробирками,
А ведрами – и прямо перед стартами,
Спортсменов наших подлыми придирками
Изводят хуже, чем вином и картами.
Когда–то помогала нам Америка
И унижала мелкими подачками,
Летели переводы с того берега
И помощь продовольственная пачками.
Всё кончилось и со скупыми янками
Нет дел у нас, мы бедные, но, гордые,
Как протрезвеем и завяжем с пьянками,
Мы разберёмся с этими милордами.
Всё некогда, а то пора бы выключить
Ударом в челюсть подлую Америку,
Обматерить, коль ничего не выклянчить,
Просвечивает мне через истерику.
А в чём духовность наша, в разгуляево,-
Мол, всё пропьём, но, Русь опять отстроится,
В том, что у нас в глазах пожаров зарево,
А дело наше до сих пор не спорится.
В том, что других до дрожи ненавидим мы,
Обидчивы и бьёмся что в истерике
Мы умные, но, не везёт нам, видимо,
А им, скотам, везёт в своей Америке.
Бодливой коровёнке Бог не дал рогов,
Но, всё равно боднуть она пытается,
И учит, учит нас сегодня Михалков,
И кажется, что с миром он бодается.