УЧЁБА ПЛЕТНЁВА В НИКОЛАЕВСКОЙ
МОРСКОЙ АКАДЕМИИ
Академия размещалась на 11 линии Васильевского
острова, сразу же за Морским Корпусом. Она недавно
перебралась в отдельное здание, и была выделена от
Морского Корпуса. Морской Министр адмирал Григорович
добился доверия Государственной думы, и огромные
кредиты были отпущены на выполнение программы,
разработанной Морским Генеральным штабом.
Из воспоминаний современников
Вернёмся в юность, братья – други,
Куда речушка не течёт!
Плетнёв в Петровском Петербурге
Продолжил истинный отчёт.
Здесь неуместен блеск павлиний,
Здесь не ползёт эпоха вспять,
А стройность сказочная Линий
Сама способна удивлять!
Здесь торжество державной сметы
И всеблагие миражи –
Едины царские кадеты
И закалённые мужи!
Из века в век взрослеет смена,
И, новым промыслом горя,
Под жёстким взглядом Крузенштерна
Уходит в дальние моря!
Отсюда гордости фарватер,
Отсюда мили и суда!
Ну, здравствуй! Здравствуй, Альма – Матер,
Ты, как Россия, молода!
Летят эпохи отголоски
И держат истину в руке,
А три старинные полоски
Есть на твоём воротнике!
А ветер злой полощет флаги
И назначает новый код –
Нет – нет, а старые варяги
Сюда приходят всякий год,
И все они едины в главном,
Как настоящие сыны,
Что «Нулевым меридианом»
В морях служить обречены!
... Ну, всё! Довольно о высоком –
Ведь у судеб высокий взлёт!
Уже Плетнёв под зорким оком
Свои экзамены сдаёт.
Тут всё под вымыслом узнают
И узаконят точный штат!
А вот, с успехом поздравляют,
За безупречный результат.
Но разгребать не просто тину
Под маской нового родства –
Тут, проигравшие Цусиму,
Дают уроки мастерства!
И разберёшь то их едва ли –
Как говорят, не обессудь!
Они там сроду не бывали,
Но знают истинную суть,
И знают боль недавней драки,
И горе прошлой кутерьмы –
В России учат не вояки,
А чаще книжные умы!
И под отеческим завалом,
Когда секунда дорога,
По нам огнём, мы интегралом
Бьём настоящего врага!
И этот срам веками длится,
И кто бы дерзких не корил,
«Позвольте мне не согласиться!» -
Плетнёв нередко говорил.
Уж тут покажется немало
Для рокового моряка,
Однако, истина скандала,
Важней, чем книжная строка!
Но есть в России Бонапарты,
Когда не гордый пустоплёт,
Кладёт без вымысла на карты
Английский и немецкий флот!
Уж тут идей возникнет груда
И станет истина в цене!
А может Слава Моонзунда
Рождалась в этой тишине?
А может выдумки и были
Сплелись надеждою веков,
А мы уроки не забыли
Своих великих чудаков?
А может флотский воевода
Трезвонил зря в колокола?
А суть Победы – сплав похода
И кабинетного стола?
Но души истиной пытают
И поднимают словом рать –
И тут, казалось, всё же знают
Как будем скоро воевать!
Уж плен готов посмертной славы
И огонёк для бересты,
Уж все великие Державы
Готовят пушки и кресты,
Спешат по дедовскому следу
И размечают грозный миг,
И верят в первую победу,
И в мощь дредноутов своих!
Мы видим всё и, вроде, знаем,
И в спешке плавим и куём,
Но, как всегда, не успеваем,
И, как обычно, отстаём!
Но спор ведут царёвы слуги
И разрывается петля,
А Григоровича потуги
Всё ж заполняют стапеля!
Ах, как бы выдюжить без фальши,
Быть силой общей борозды,
А Григоровичу пораньше
Отдать бы новые бразды!
Чтоб плавить сталь, а не награды,
Чтоб помогал не только Бог,
И чтоб родные казнокрады
Себе не резали пирог,
Чтоб меньше выдумки и вздора,
Чтоб в деле был ареопаг,
Чтоб от победы до позора
Не разделял безумный шаг!
А под перстом годины строгой,
Когда трещит последний тын,
Чтоб шёл проторенной дорогой
России смутной Властелин!
Гордыня губит и кромсает,
И режет царские крыла,
И не понять, а кто спасает
В веках Державного Орла?
... Извольте! Сколько можно драться
И свой являть авторитет?
Герой успел мой отоспаться
Под звуки кованых карет!
А плен расслабленности кстати –
Снежок у окон и капель!
Не корабельные кровати
Его качают колыбель,
Не отбивает время склянку
Под утро в небе золотом,
Он не несётся спозаранку
Под флаг с Андреевским Крестом,
А ратный день и всяка ратность,
Как - будто прошлого каприз –
На сердце радостном приятность,
А тишина, почти сюрприз!
Понятны истинные бирки
И свиста мирного рожок –
Так порфиродные штафирки
Ценить умеют бережок!
Тут в сроки гость и в гости к сроку,
По плану служишь и живёшь,
А корабельную мороку
Не вспоминай – ударит в дрожь!
Здесь всё твоё – окно и сени,
Твои – баллада или стих!
И нет душевных потрясений,
И не предвидится земных,
И к месту всё, а значит гладко –
Судьба на мирном вираже,
Жена от мирного порядка
Гляди – округлилась уже,
И ходит, словно королева,
Ей и беременность – наряд!
Кто будет? Сын? А может дева?
Плетнёв и двойне будет рад!
... Но он моряк, рождённый флотом,
Об этом всё же не забудь!
И к Севастопольским высотам
Плетнёв по плану держит путь.
Но не качают злые волны,
А поднебесье – цвета льна!
Гудят на стыках перегоны,
А на ладонях вся страна,
Твоя Россиюшка – отрада,
Что так для сердца дорога!
Вон, погляди, в раздолье стадо
В свои укуталось луга,
А рядом, вот, в гусиной стае
Своя взрослеет молодёжь!
Покой душевный обретая,
Ты всё же Родиной живёшь!
Мелькают речки и опушки,
А ветры истину поют!
Вот полногрудые хохлушки
Товар съедобный продают.
Постой, Отечество, немножко –
Дай удивиться, наконец!
В продаже сало и картошка,
И малосольный огурец!
... А Севастополь встретил сонно
Под рукотворною пятой –
Взгляни на море удивлённо,
У Графской пристани постой,
Пойми, как путник одинокий,
И разберись под этот вал,
Что был у Родины Потёмкин,
Который город создавал -
Все эти славные картины,
Весь этот цвет и полутон,
И в давний век Екатерины
Здесь обозначил город он!
Здесь крови отческой Некрополь,
Здесь память славная сынам!
... «Храните Русский Севастополь!» -
Как завещал Корнилов нам!