Был красной тряпкой для быка
Рррреволю-люционной власти...
На щит подняли Колчака
Адепты всяческой напасти.
И прежний дьявол и палач
Стал ангелом в мгновенье ока.
Сентиментальный женский плач,
Что был немыслимым до срока,
Заполонил вдруг все сердца,
Все словно напились дурмана,
И лёд спортивного дворца
Едва ли не потёк с экрана.
Да что же мы за люди, блин!
Волчками нас крутить возможно.
И Фридман, может быть, один
Ещё вопит неосторожно.
А адмирал был человек,
Жил и любил, как мог, и умер
За свой давно ушедший век
Дворянской верности до дури.