ласкали слова... застывали непрошенными, но близкими радостями - давай, чай за компанию, а здесь у меня папин коньяк... коньячееек... и сахару, сахару... и ложечкой о стакан так - дзинь... звенящая тишина, а потом опять - птицы, сверчки, цикады и прочая звенящая прелесть...
торшер... как он еще сохранился? отблески фигур резко слева-спарва, слева-справа, нормализуются скакнувшие зрение и страх... все в порядке... все в порядке... не бойся... это родные...
собака - безусловно, должна была быть собака или на худой конец кошка... но нет, только трепещущие (тщедушные) занавески... цветочковые, лавандово-ванильные... колышутся, предсказывая и рассказывая...
ласкали слова... и молчание сладкими, ностальгичными ароматами пронизывало все тело, все тела... как когда пальцами - было! было! тогда - пальцами тонкими вот туда на щиколотку и ниже, нежно, мягко, невзначай... все тела размягчали, разнежившись, пропитывались чаем и словно-присутствием, наполняясь возможностью верить и ждать...
а в саду темнели деревья, выстраивались придуманными замками и рыцарями, фантазийными троллями и страшно-агрегатами... и туфелька неизменно съезжает с тонкой щиколотки, чтоб вновь с легко-глухим (звенящим!) звуком упасть под столик, обрамленный крожевами... и вновь приходится кому-то (ему, ему!!!) становиться на колени и исчезать под белыми кружевосплетениями... щиколотка... касания...шшшшш....
ласкали слова...