Пульс светился на запястье
у Толяна. Он в гостях!
У Дукалиса пик страсти,
Песня счастья на устах.
Все по плану на местах…
– Толь, я вижу, как ты рад мне.
Что? Разлука многократно
Увеличивает пыл?
Это, знаешь ли, приятно…
Водка есть…
– Вчера уж пил.
– Толь, а Рогов – твой приятель?
– Лучший среди прочих: с ним
Я, как с собственным дитятей…
Но в плену твоих объятий
Мне на всех чихать…
– Чихни…
– Нам б, Адамам, перебрать Ев!
Сходством их удручены!
– На плечах твоих собратьев,
Как обычно, кочаны?
Да и мысли-то черны…
Друг красив?
– Не слишком статен…
– Номер пейджера мне, кстати,
Нужен Роговский. Черкни…
– Вот моих служебных братьев
Номера… за дар объятий.
– Предлагаю тост я к ним:
За развитие симпатий!
Ты чего лишь пригубил?
Или водку разлюбил?
– Нет, конечно…
– Ну, так пей же!
– Выпьем, милая, к утру,
А сейчас не ко двору.
– Ты прекрасен, но… твой пейджер
Всё равно я заберу.
– Забирай, коль так охота.
– Мы знакомы аж полгода.
К худу это иль к добру –
Мне всего давно охота!
Жаль, что ты ведёшь игру
Не всегда в одни ворота…
Ты мне, Толя, по нутру!
Я уж в чувствах не хитрю.
– На, возьми. Звони подругам:
Прямодушным и хитрюгам…
– Ой, спасибо! Ты не скуп…
– Знаешь, слог мой в чём-то груб…
Словом, всё к твоим услугам,
Начиная с рук и губ…
– Обожди-ка тут немножко –
Я на кухне из окошка
Брошу крошки голубям.
Сообщу я им, что кошка
Нынче сокола ням-ням…
– Вер, моим бы сединам
Предпочла б юнца с обложки?
– До юнцов куда уж нам,
Ведь стареем не по дням
Мы, а прямо по часам
* * *
Видный мальчик в униформе
Сквозь витрину смаковал
Восхитительные формы.
Блеск! Телесный карнавал:
Нимфа в топике и в мини!
Разве бросится в глаза
Веркин парень с постной миной? –
И стюард радушно звал
В свой кабак-полуподвал:
Посетите, мол, храм пищи –
Платы с вас никто не взыщет.
Взор с груди на ляжки – зырк!
Назревал бесплатный цирк.
Вася Рогов цвел, как знамя,
И голодными глазами
То на Верку, то на дверь…
В ресторанном чудном зале
Ждёт еда…
– Гульнём-ка, Вер!
– Если речь не о нарзане,
Ты – наивный легковер…
– Хватит денег на покушать.
Я как будущий твой муж дать
Должен клятву за столом…
И вот на тебе – облом!
Вдруг у входа в ресторанчик
Запищало всё в кишках.
Пейджер! Глупая башка!
Мент уставился в экранчик.
– Не даёт поесть Толянчик…
– Отдохнуть от блюд горячих
И отвергнуть разносол
Повод, кажется, весом:
«Дуй на яхту у причала
Вместе с Верой. Там и Сом.
Опознанье – для начала,
Задержание – потом».
Подпись: «Толик». Вася хмыкнул:
«Что за бред! Иль я не вникнул?
Прочитал и то с трудом.
Несуразица, и только!
Может быть, так шутит Толька?
Пусть. На месте разберусь.
Едем, Верочка, не трусь»!
* * *
Для Толяновой подруги –
Тоже, кстати, Верой звать –
Женихов со всей округи
Всё высматривала мать.
Что ни парень – новый «зять».
(Жаль, совместную с ней долю
Нет желающих познать.)
Дочь глаза всё больше долу –
Сторонилась женихов,
А на стыке двух веков
Вдруг повесилась на Толю.
Предоставила свой кров,
И служивый рад постою:
С гаммой чувств, опричь шестого,
Он остался до утра
(Чай, не выметет метла)…
Радость хрупкого стекла –
В том, что все с ним аккуратны…
Верку ж ревность допекла.
У неё, мол, заурядной,
Поманив из-за угла,
С долей очень вероятной
Перехватят «кобеля».
. . .
Верка Толю «приспала»
Так, что Толя взвился нервно:
– Не базарил я манерно
Сроду, даже и примерно,
Что любовь есть кабала.
Всё на редкость эфемерно!
Ты с ума сошла, наверно!
Да какой я лицемер?!
Как могла ты верить, Вер,
В то, что я – кобель неверный?!
Как себе, мне, Вера, верь.
Разве труд неимоверный –
Доверять мне, как теперь,
Так и впредь? Ну, разве скверный
Я любовник? друг? А, Вер?
Я ж по силе чувства – зверь!
– А коль проку с этой силы,
Как горбатому с могилы?!
– Ну, тогда я дромадер.
Да чего уж! В бактрианы
Запиши меня за блуд!
– Докажи, что не верблюд.
– Доказательства реальны.
Каждый скажет… Ну, хоть вот
Васька Рог – субъект нейтральный,
И тебе он не соврет.
– М-да? Свидетель идеальный?
А нельзя ли без острот?!
Он зароется, как крот,
От речей моих опешив.
– Набери ему на пейджер
Свой чудовищный запрос.
– Толку-то, что так, что этак…
– Лучше вызнать сразу, чем так
Доводить себя до слёз.
Доставай-ка пейджер. Где он?
– Нет его уж…
– Это как?
– Взял вчера какой-то демон.
Отдала за просто так.
– Под окошком голубь, значит,
Вместо крошек пейджер клянчит.
Ты и рада отдавать?
Не захочет ли кровать
Превратить он в паперть скоро?
Кто же должен ревновать? –
Глас конкретного укора.
Ты спустила пейджер с горя?
Иль какая есть корысть?
Лучше сразу, Вер, колись –
Доведу ведь до измора!
– Не подстраивайся, брысь!
Кляп мне, дуре похотливой!
Крепко мог бы спать ты, милый,
Не раздумай я поить.
Где б твоя была бы прыть?..
– Договаривай, голуба!
Заговаривать мне зубы
Можно было бы вчера!
Кто пытался на ура
Поиграть у нас на нервах?
Провокатор он, во-первых,
И мошенник, во-вторых.
Так с чего б сейчас я дрых,
Если ты мне поднесла бы?
– До чего ж мы, бабы, слабы,
Как дойдет до ласк мужских!
– Крепкая рука спасла бы,
Вер, тебя…
– Ага. Муж – скиф!
Бесшабашный, своевольный
И, как ты, не подконтрольный.
От таких, как я, чистюль,
Выставляй ты на посту
Накануне развлеченья
Часовых аж за версту –
Упреждать разоблаченье.
Всё равно на чистоту
Про твоё, Толь, увлеченье
Я всё выскажу. Не мзду
Мне за пейджер посулили,
А надежду поселили
В обворованной душе,
Что погонят вас взашей
С Васькой от чужой зазнобы.
Хороши вы с Васькой оба!
– Задала хлопот себе,
Чахнешь с ревностью в борьбе.
– У тебя вот, для примера,
Не одна, а две аж Веры.
– Православный я. Клянусь!
– Я об этом ли пекусь?!
Как огрею за издёвку!
– Объявляю голодовку.
На кровати тут умру,
Коль не скажешь по добру:
Пасть какого троглодита
Допустила до груди ты!?
Что за демоны вокруг –
Пострашней навозных мух?!
* * *
– …Без мозгов все Афродиты!
– Толик, ну не будь сердитым,
Даже по моей вине.
Ты весёлым снился мне.
– А не снюсь ли я бандитам!?
Ну, мой враг номер один,
Покажи тот клофелин…
Ничего себе немножко!
В этой порции он – яд!
Навсегда откинешь ножки
Без ствола и без маслят.
– Что?
– Да смерть не понарошку
Мне до старости сулят…
Вот теперь уж я в окошко
Через шторку брошу взгляд…
Так и знал… в беседке… вот он!
Я узнал его по фото:
Он из Сомовских ребят,
Этот Сом достал нас, гад!
Вер, сейчас во мне прагматик
Опер ожил – подчинись!
Там скучает некий Владик.
На себя накинь халатик –
Ни к чему бельё под низ –
И небрежно запахнись;
«Шок» едва ль тебя пригладит…
Растрепи причёску – хватит! –
Как ракета, разгонись
И такой растрёпой вниз
Выбегай без промедленья.
Разыграй всерьёз волненье.
Можно с паникой. И чтоб
Рисовался в мыслях гроб.
Друг, мол, сдох – такой неловкий –
Жертва передозировки.
Для шпика так суетись.
Он проглотит наш сюрприз,
Подойдёт – проси подмоги,
Чтоб проверил он в итоге,
Как сыграл я в ящик здесь.
Впереди него не лезь.
В кадре будем: он пугливый;
Я, воскресший и драчливый;
И, от нас подальше, ты.
В бой без жён идут менты…
* * *
– Ой, да что же это… Боже!?
– Эй, горячая, негоже
Откровенно так сверкать!
Мне смотреть иль помогать?
Столь раздеты при народе
Вы всегда так?
– Мой жених
Отключился… насмерть, вроде.
– Чтоб оставить нас одних?
– Да скорее же! Не ровен
Час, и впрямь придёт конец!
– Что, до смерти зацелован?
– Помогите!
– Повезло вам.
Я – диагноз ставить – спец.
Кто в квартире? Мать? Отец?
– Я одна…и он…без пульса.
– Ну, веди давай, лапуся.
Ты вперёд, я – за тобой.
Может, он еще живой?
– Не глядите, что он синий.
Может, где нажмёте с силой –
Сердцу нужен ведь массаж…
– Ладно, двинули. Покажь…
* * *
– Для такой, как ты, красивой,
Чересчур твой друг пассивен.
Что же он, как половик,
Носом к тапочкам приник?
Что могло с ним приключиться?
– От застолья…как-то вмиг…
– Очень крепкая горчица?
– Водка…
– Сердце не стучится?
Сердцем слаб иль пить отвык.
От таких, как ты, чувих
Через раз дышу и сам я.
Тоже сердце не из камня.
Средств немало для живых
Залегает в них самих –
Как от стресса излечиться.
Надо нам с тобой случиться.
Твой жених навек утих,
А у нас с тобой, живых,
Может что-то получиться.
У вдовы теперь случиться
Может авитаминоз
Без игры мужских желёз.
* * *