Да, я любил! Любил на тесной кухне,
на мокрой крыше в кружевах антенн -
и ханжеские уши чутко пухли
у потолков, полов и тонких стен,
и ханжеские рты в паскудном лае
мне душу рвали, как цепные псы...
Я их жалел: поймут они едва ли,
как может опьянять глоток росы...
Я знал: их души не бывали юны
и не сгорали в сполохах любви...
Загадка ночи - лунной иль безлунной -
не волновала рыбий ток крови...
Я и сейчас их мерзкий шепот слышу,
и, узнавая их по голосам,,
с любимой каждый миг штурмую крышу -
там, хоть чуть-чуть, но - ближе к небесам...
1991
Якутия